«Дзюба играет с хорошим настроением, пришел к роли капитана»

«В «Рубине» был выбран правильный путь развития со ставкой на атакующий футбол. Но при этом нужно было соблюсти баланс»

— Как бы вы оценили первую часть сезона в исполнении «Рубина»?

— Мы, ветераны «Рубина», переживаем за команду, которая находится в таком тяжелом положении, опускаясь все ниже и ниже в турнирной таблице. Наши болельщики уже привыкли к тому, что их любимцы играли против «Барселоны», «Атлетико», «Челси», «Ливерпуля», и их трудно заманить на футбол с командами невысокого уровня, что наблюдалось на последних играх, на которых я побывал перед перерывом.

По некоторым итогам хочу заметить, что несправедливо отсутствие на нашем стадионе системы VAR. С тем же «Зенитом» в домашнем матче мы пропустили гол из «вне игры» и лишились одного очка.

— Да уж, в питерском матче эта система позволила рассмотреть, что три гола в наши ворота были забиты не по правилам, иначе счет 0:8 стал бы самым разгромным за всю историю «Рубина».

— Вот именно. Такие поражения, конечно же, не красят ни команду, ни тренера, но бросать камни в Романа Шаронова я бы не стал. И он сам был поставлен в такие условия, что это был его первый сезон со взрослой командой, и сама команда оказалась не такой уж взрослой — молодые игроки, в большинстве своем первый сезон играющие друг с другом. Чтобы поставить команде футбол в такой ситуации, нужно время прежде всего, а его не было, плюс необходима была помощь сильными игроками, а с таким составом наше резкое падение было предсказуемым. В начале сезона, «на свежачка», все выглядело неплохо — все бежали, в атаке неплохо выглядели грузинские новички. Но когда к ним присмотрелись, прихватили, то и они сникли, чаще стали выходить только на замену. Хотя путь развития был выбран правильный, начали переходить на атакующий футбол, но при этом надо соблюдать баланс, не забывая об обороне, чего у нас не получилось. С тем же «Зенитом» это было особенно заметно.

— «Зенит» сейчас является базовым клубом для сборной страны. Но при этом российская сборная во встречах с топ-командами выглядит как… тот же «Рубин», противостоящий «Зениту». При этом Станислав Черчесов, не располагающий игроками топ-уровня, на двух турнирах подряд добивается положительного результата.

— Ну тут не надо забывать, что один из этих турниров, чемпионат мира, был домашним, и наших футболистов отлично подстегивала поддержка трибун. Повезло с голами, которые мы забивали, играя в основном от обороны, не показывая в целом красивого атакующего футбола. Победа над Испанией по пенальти — тоже в целом положительный результат, он внушил этой команде уверенность, и на положительных эмоциях сборная хорошо провела и отбор к Евро-2020. Люди же там, за исключением Акинфеева и Игнашевича, остались теми же самыми. От Черчесова требовалось укрепить пришедшую к ребятам уверенность, что он смог сделать.

Ну и соперники в группе, помимо Бельгии, не входили в число непроходимых. А Бельгии мы уступили, причем во второй раз крупно.

Соперники в группе, помимо Бельгии, не входили в число непроходимых. А Бельгии мы уступили

— Зато там был футбол, востребованный нашей публикой: атакующий, с попыткой доминирования на поле, вот и получили — 1:4. Может, все-таки не надо нам так играть с фаворитами?

— Значит, мы не умеем играть с позиции силы. Но к этому надо стремиться, потому что в итоге такая игра приносит результат. Тем более что Бельгии мы уступили и в первой игре, которую провели в привычной для себя оборонительной манере. Хотя Бельгия — топ-соперник, ее игроки выступают в лучших зарубежных клубах, когда у нас таковых только двое — Головин да Черышев. Вообще, если поступает приглашение из заграничного клуба, надо откликаться.

«Слишком много «артистизма» стало в футболе»

— А Дзюба способен заиграть в Европе?

— Думаю, ему лучше оставаться здесь. Его уже преимущественно полюбили в народе, положительная энергетика позволяет ему раскрывать лучшие качества. Он играет с хорошим настроением, пришел к роли капитана. С другой стороны — ему самому виднее.

— Уезжать за границу в 30 лет?

— Тут дело не в возрасте, а характере человека, а у Артема он есть. Его же так покидала жизнь по арендам, новым командам, и в южном «Ростове», и в сибирской «Томи», разные партнеры, разное окружение, даже климат разный. Чем не заграница для уроженца Москвы и воспитанника «Спартака», и ничего, везде приживался, доказывал игрой, что способен на большее. Значит, он психологически устойчив, если смог все это пережить. Да даже недавний вызов, когда в сборную он вернулся после «ссылки» в тульский «Арсенал».

— Для меня лично в противоречивой карьере Артема самым неприятным был эпизод, когда он в казанском матче с «Рубином» изобразил фол последней надежды в несостоявшемся столкновении с Сергеем Рыжиковым. Судья Рыжикова удалил, а КДК дисквалифицировала. Изображенный фол был бессмысленным — «Ростов» уже выигрывал два мяча. Дзюба уже и сам «дал заднюю», давая понять, что нарушения не было. Да, сила воли у него неоспорима, но мы успели познакомиться с самыми разными гранями его характера.

— Помню тот эпизод. Бывают такие моменты, когда хочешь сыграть, помочь команде, а получается, что подличаешь… Я хочу развить этот момент. Сейчас, с внедрением VAR, футбол стал гораздо справедливее с точки зрения засчитывания или отмены голов, но дело не коснулось нарушений с желтыми и красными карточками. Здесь решение, вынесенное на поле, почему-то не подлежит оспариванию. Почему? Я считаю, что надо отменять карточки, если они показаны несправедливо. А вот провокаторов или симулянтов как раз таки необходимо наказывать, пусть и задним числом. Только так мы очистим футбол.

Потом, у нас стало много «артистизма», неоправданной фейр-плей, когда команды вынуждены прерывать атаку из-за очередного «артиста». Понятно, что судьи настроены на защиту жизни и здоровья футболистов, поскольку были уже совсем катастрофические случаи прямо на поле. Но их единицы, а ситуации, когда человек после касания валится на поле и изображает муки адовы, сплошь и рядом. Если будут приняты изменения, когда наказание за подобные действия станет неотвратимым, пусть и на заседании судейской комиссии, футбол станет чище.

Его уже преимущественно полюбили в народе, положительная энергетика позволяет ему раскрывать лучшие качества. Он играет с хорошим настроением, пришел к роли капитана

— К слову о наших футболистах, выступающих за рубежом, — в сборной есть еще Комличенко, который играет в Чехии.

— Вы сами заметили, что он играет в Чехии, а нужно, чтобы играли не просто за границей, а в топ-командах топ-чемпионатов. И не один-два, а пять-десять, в идеале еще больше. Такое было только после развала СССР, и мы приближались к подобному результату после Евро-2008, когда несколько человек выступали в АПЛ. А этого у нас сейчас вообще нет.

— Зато есть выход на Евро, а с тем составом мы пролетели мимо чемпионата мира — 2010.

— А вот тут важна еще и обстановка в сборной, уверенность, не перерастающая в самоуверенность. Мы же не только в футболе приходили к такому состоянию, когда один из лучших подборов игроков не добивался результата. В хоккее был чемпионат мира 2000 года, когда сильнейших подбор хоккеистов на домашнем турнире показал абсолютно худший результат, заняв 11-е место.

Возвращаясь к тому же Комличенко, отмечу, что он еще новичок для этого состава сборной. Хотя мне понравилось, как он действует на поле — при получении мяча стремится идти в обводку. Это же утрачено в нынешнем футболе, сейчас форвард, получив мяч на острие атаки, останавливается, ждет партнеров, превращая атаку в позиционное нападение, хотя надо обострять. Даже Дзюба не стремится обострить, разве что находясь в штрафной.

«Зачем ломать человека, который приносит тебе результат?»

— Вы давно были на матчах детских команд?

— Да-да, понял намек. Уже давно начала устанавливаться система работы с детьми, когда убивается индивидуальность, когда тренер, стоя на бровке, кричит на подопечного с мячом: «Отдай!» Почему в мое время появлялись сильные индивидуальности? Потому что мы приходили в футбол со двора, а там тебе никто не подсказывал, не кричал, вот мы и оттачивали финты. У каждого был свой любимый финт, «короночка», как мы говорили, доведенная до автоматизма.

— Мне кажется, что тот же Александр Головин и вырос в нынешнего игрока, поскольку до 16 лет жил и формировался в родном Калтане, попутно играя там в мини-футбол, оттачивая свою индивидуальность. А в ЦСКА, куда он перешел в 16, уже не стали парня ни ломать, ни перестраивать.

— И в таком возрасте могут сломать, но Головин — парень техничный, и когда он обостряет, забивает, то никакой тренер уже не будет стричь его под общую гребенку. Зачем ломать человека, который приносит тебе результат? Тут же дело еще в пацане, получается у него та же обводка, не получается… Понятно, что он должен стремиться обострять, но если в играх это раз за разом не приводит к положительному результату, то любой тренер начнет вносить коррективы, требовать игры с партнерами.

Головин — парень техничный, и когда он обостряет, забивает, то никакой тренер уже не будет стричь его под общую гребенку

— Кого из ваших партнеров или соперников по чемпионату мира вы могли бы сравнить с нынешними «сборниками»?

— Мне кажется, что в годы, когда я играл, и даже раньше, когда смотрел на футбол сильнейших советских команд по телевизору, исполнители были посильнее. Мне даже трудно выделить кого-то, а просто так называть фамилии, допустим, Стрельцова, Воронина и так далее, будет банально. Но тогда было очень много индивидуально сильных футболистов, но это объяснимо и с той точки зрения, что тогда это был чемпионат СССР, с очень сильными выходцами и из Азербайджана, где я поиграл, и из Армении, Грузии, Украины. Великолепнейшие мастера, не зря наши Яшин, Блохин, Беланов получали «Золотой мяч», добиваясь признания не только на родине.

Да, тот футбол был медленнее и гораздо менее схематичным, чем сейчас. Раньше все были настроены на решение задачи в передней линии. Аутсайдер, не аутсайдер, беги вперед и там решай свои проблемы. Такого, как сейчас, когда встают у своих ворот и ждут, пока соперник катает мяч, не было. Там была другая схема, если это можно назвать схемой.

— Бей вперед, игра придет…

— В том числе, но это же было обусловлено схемой игры в три-четыре нападающих. Левый, правый нападающие, кто сейчас помнит об этих обозначениях на поле, когда многие команды изначально выходят с одним человеком на острие атаки. Ну что он там один сделает, там и двоих-то мало против четырех защитников. Ну и отличительная черта того времени и в нашем футболе, и не только — это составы, сыгранные не за один сезон. Сейчас подобное прослеживается только в ЦСКА, когда есть Акинфеев, Дзагоев, Щенников, были братья Березуцкие, Игнашевич. А в прошлые годы это было повсеместное явление, повторюсь, во всех странах и командах. Ну за кого приходить зрителю на трибуны и болеть, если он половину команды не знает и привыкнуть к ним не успевает, когда их уже продали или отдали в аренду.

«Лобановский мог взять в «Динамо» любого из любой украинской команды»

— Тем не менее я помню, что и во времена СССР был, допустим, такой персонаж, как Александр Голоколосов (17 команд за 17 сезонов, — прим. ред.), про которого даже фельетон написали в центральной прессе.

— Вот поэтому и написали фельетон, поскольку это было исключение. А сейчас это обычная практика. Тот же Александр Прудников к своим тридцати годам где только не объявлялся (15 команд за 12 сезонов, — прим. ред.) Можно в этом случае говорить о сыгранности с партнерами, болельщицкой любви и так далее? Но в целом у нас переходы регламентировались. Во-первых, ты мог перейти из одной команды в другую, если это было повышение в классе: из второй в первую лигу, из первой — в высшую. Во-вторых, переход по линии одного спортобщества. В остальных случаях возникали проблемы.

Лобановский мог взять к себе любого из любой украинской команды, пусть тот и не заиграет, зато не будет играть у конкурентов

— Советский футбол был регламентирован, это правда, что позволяло тренерскому штабу иметь большую власть над футболистами, чем сейчас. Но лишение тренеров этой власти после развала СССР помешало многим из них повторить достигнутые ранее результаты. На мой взгляд, только Валерий Лобановский смог использовать и советский кнут, и украинский пряник. Какое впечатление он производил на тебя тогда, будучи еще молодым наставником?

— Я пришел в «Нефтчи» как раз в сезон, когда Лобановский возглавил киевское «Динамо». И мы там влетели — 1:6, и дома сыграли не лучше — 1:4. Но я играл только в Киеве. И со стороны, и общаясь с Колотовым, я, естественно, знал о системе тренировок Валерия Васильевича, но тут я скажу, что держать кнут ему еще и возраст помогал. Уже во времена Украины, когда он вернулся в киевское «Динамо», это был уже человек в другом возрасте, с другим жизненным багажом, успевший поработать на Ближнем Востоке. Все это и привело, мне кажется, к изменению поведенческой манеры, когда он стал мягче относиться к людям. А во времена Союза он их не жалел, в том числе и потому, что их было очень много. По сути, на киевское «Динамо» готова была работать вся футбольная Украина. Лобановский мог взять к себе любого из любой украинской команды, пусть тот и не заиграет, зато не будет играть у конкурентов.

— Демьяненко, Протасов и Литовченко из «Днепра», Буряк и Беланов из «Черноморца», Бессонов и Яковенко из «Металлиста», Баль и Юрчишин из «Карпат»… Но при этом из донецкого «Шахтера» в Киеве никого не было, например самого яркого их форварда Виктора Грачева.

— Грачев, кстати, не донецкий, он, как и Курбан Бердыев, и Данильянц, и их капитан Уразсахатов, воспитанник ашхабадского «Колхозчи». Но не думаю, что Грачев был нужен Лобановскому, поскольку у него были под рукой исполнители посильнее.

— О, отличный поворот темы. Каким был на поле Бердыев на заре своей футбольной карьеры?

— Он был худенький, действовал в центре полузащиты, как и я, кстати. Думающий на поле, играл технично, жесткую игру не любил, если ему «вставишь», то не нравилось. В целом у «Колхозчи» состав был не таким, чтобы решать серьезные задачи. В итоге они и разъезжались по городам и весям: Бердыев в Ростов, потом в Алма-Ату, Данильянц — в Молдавию, Грачев — на Украину.

Мне необходимо было оканчивать последний курс обучения в институте физкультуры, который тогда еще находился в Казани. Это нынешняя Поволжская академия спорта, и я вхожу в число ее первых выпускников.

— Вернувшись из «Нефтчи», с опытом игры в высшей лиге, вы могли стать лидером «Рубина» 70—80-х годов, но практически 10 лет, с 1979-го по 1989 год, провели вне большого футбола. Почему?

— В сезоне 1979 года мне было 25 лет, как говорится, в самом соку, но рядом не оказалось достойных партнеров. Я собирался уйти, благо предложений было очень много. В «Зенит» звал Герман Зонин, Сергей Шапошников приглашал в «Таврию», которая затем выходила в высшую лигу, в «Крылышки» звали. Но меня пригласили на прием к Дыганову, который на тот момент руководил спортом в республике, и он уговорил остаться в республике. У меня же еще второй ребенок родился, что удерживало от переездов. Вот Дыганов и предложил поехать в Челны, в «Турбину», отыграть там один круг. В итоге это предложение меня устроило, поскольку мне необходимо было оканчивать последний курс обучения в институте физкультуры, который тогда еще находился в Казани. Это нынешняя Поволжская академия спорта, и я вхожу в число ее первых выпускников. Мелочь, а приятно (улыбается). Тогда первым ректором был Олег Андреевич Новак, в выпуске со мной был Стас Чеблуков из «Рубина», Гена Маслов из «Урицкого» там учился, хотя он, по-моему, годом позже поступал… Голые стены были, если вспоминать то время. Ну так вот, все взвесив, я поехал играть в Челны, к Зае Авдышу.

Когда тренером был Зая…

— Прерву, чтобы уточнить: «Зая» — это не уменьшительно-ласкательное прозвище, а имя главного тренера «Турбины».

— Да, Зая Зедович, ассириец с Украины. Тогда Заей называть было не принято, мы его Зай Задовичем за глаза величали. Авдыш поначалу приехал играть, затем стал тренером и привез целую «банду» с Украины — Лех, Паламарчук, Толик Бобер, отец известного затем футболиста Антона Бобра, к тому времени там уже играл Петр Самсоненко, мой друг по «Рубину», но в целом команда была слабенькая.

— Зацеплюсь за слово «банда», хотя она касалась футбола. Авдыша после возвращения на Украину зачастую называли криминальным авторитетом, как и другого ассирийца — борца Виктора Авдышева, по-видимому, родственника, просто записанного под другой фамилией.

— Зая был рискованным мужичком, по факту аферистом, но сильным хозяйственником, который умел найти финансы для команды. Но бандитом по челнинским временам он, конечно же, не был. Много интересного можно было бы рассказать как о нем, так и о людях в «Рубине», из-за которых я покинул Казань, но они уже ушли из жизни, и будет по-человечески неправильно ворошить прошлое.

В итоге отыграл я круг за Челны, вернулся в Казань, и тут предложение из «Электрона» играть на первенство города. А там все наши — Саша Иванов, Климанов, Марамыгин, уже за 30 лет, но еще в порядке, с уровнем мастерства. Ну и я откликнулся на приглашение директора спортклуба Виктора Биканова.

Уже со временем понял, что мой уход из Казани был к лучшему

— И кем вы числились на «Радиоприборе»?

— Честно говоря, даже не помню. Платили 120 рублей, по-моему, столько я получал, числясь слесарем механосборочных работ. Возвращаясь к «Электрону», отмечу травяное покрытие его стадиона. Биканов за этим очень серьезно следил, каждое зернышко отбирал перед посевом.

— Газон, трава, все это хорошо, но как можно было прожить с семьей с двумя малолетними детьми на 120 рублей?

— Подрабатывал, как и остальные. А вернуться в тот же «Рубин»… Туда поначалу пришел тренер из Москвы Владимир Михайлов, который привез своих игроков. Вообще, все приезжие тренеры привозили свою «банду» — Михайлов, Валерий Сальников из Ижевска… Это продолжилось и после развала Союза, когда Игорь Волчок привез своих, вплоть до врачей в административном штабе.

В итоге я вернулся в «Рубин» только в 35 лет, когда команду на один год возглавил Равиль Наврозов. Он ушел, а я остался уже тренером в штабе Ивана Золотухина, который стал в итоге самым успешным тренером для «Рубина» в конце 80-х, но опять же привез с собой ряд футболистов. И я в 35 лет решил повесить бутсы на гвоздь.

— Чтобы затем вернуться в спорт уже через мини-футбол.

— Когда я начинал в «Приволжанине», то даже не представлял, что буду выходить на площадку еще лет пять. Вообще не думал задерживаться в этом виде спорта и остаться в нем уже тренером. Относился к нему свысока: «дыр-дыр», одним словом. Но вначале играл, потом совмещал это с тренерской работой, затем работал тренером. Поначалу очень обидно было, что отдельные персонажи убрали меня из «Приволжанина». Но уже со временем понял, что мой уход из Казани был к лучшему, когда я и в Тюмени поработал с Александром Поповым, и в московском «Спартаке» с Евгением Ловчевым, и уже самостоятельно в чемпионате Казахстана. Это позволило прибавить в тренерской профессии, когда трудился с сильными футболистами.