«Керченский прецедент»: как от захвата судов в проливе у Крыма «выиграли» и Россия, и Украина

«Семеро на троих»: что произошло в Керченском проливе год назад

Год назад в Керченском проливе произошел очередной, в бесконечном ряду других начиная с 2014 года, конфликт между Россией и Украиной, на этот раз, впрочем, почти бескровный. Три украинских суда попытались пройти из Черного в Азовское море через небольшой пролив (ширина от 4,5 до 15 км), разделяющий Крым и Таманский полуостров (Краснодарский край). Суда — два артиллерийских катера «Бердянск» и «Никополь» и буксир «Яны Капу» — шли, по утверждению украинской стороны, из Одессы в Мариуполь. Отметим, что все три корабля не были гражданскими судами и входили в состав Вооруженных сил Украины.

Россия подавляющими силами Пограничной службы ФСБ и ВМФ РФ (минимум до семи патрульных катеров, тральщик, вертолеты и самолеты-штурмовики и проч.) с применением оружия задержала украинские суда. Причем сделала это далеко не сразу. Маневрирование, преследование, закрытие пролива — продолжались весь день 25 ноября 2018 года — с момента пересечения украинскими судами российской границы (по утверждению ФСБ) в 7.10 утра до девяти вечера, когда «Бердянск» после применения огня на поражение наконец запросил о помощи. В течение дня Украина попыталась выслать два корабля из Бердянска на подмогу, но Россия заблокировала эти попытки, подняв в воздух ударные вертолеты Ка-52 с противокорабельными ракетами и штурмовики Су-25. Еще одним «агрессивным» действием российской стороны стало затопление танкера Neyma, из-за чего украинские корабли не могли добраться до украинского порта Бердянск — Москва заявила, что танкер сам сел на мель в Керченском проливе и нарочно его никто не топил.

Моряков освободили, суда вернули — инцидент исчерпан?

В результате превосходящих сил противника «Бердянск», «Никополь» и «Яны Капу» были захвачены, а его экипажи, включая раненных в ходе 12-часового конфликта, арестованы. Российская сторона объяснила резкие действия тем, что захватила корабли за отказ украинских моряков выходить на связь, опасное маневрирование, игнорирование требований российских пограничников и заход в территориальные воды РФ. Украинская сторона заявила, что уведомила о прохождении через пролив порт Керчи, как и требовалось, но ответа не получила — после чего, развернув суда, направила их обратно в Черное море, где их — в нейтральных водах, утверждает Киев — и захватили: поэтому действия Москвы Украина расценила как немотивированную агрессию.

Менее чем через год, однако, украинские моряки были возвращены в ходе взаимного освобождения и обмена удерживаемых лиц, а суда были переданы Киеву на прошлой неделе, буквально за пару дней до знаменательной даты. Передача судна тоже не обошлась без международного скандала вокруг гальюнов… А ФСБ всего пару дней назад возобновила следствие по делу «керченского инцидента». Что, в конечном счете, произошло год назад? Кому это было нужно? Кто от этого выиграл или проиграл? Каковы оказались дальнейшие последствия керченского столкновения? И какое место этот довольно странный инцидент занял в паззле российско-украинской «горяче-холодной войны»? На все эти вопросы в точности, вероятнее всего, ответят только историки, и лишь полвека спустя. Но на некоторые из них какие-то ответы можно попытаться дать уже сегодня.

Почему всем судам необходимо спрашивать разрешение у капитана Керчи?

Начнем с чисто технических аспектов. Керченский пролив очень узкий для судоходства, к тому же там непростые погодные условия (в 2007 году здесь из-за шторма пострадали 10 судов, 5 из них затонули). Чтобы не допустить элементарного столкновения двух судов в той части узостей, по которым вообще в этом проливе корабли могут ходить, в каждом случае пересечения требуется разрешение от капитана Керченского порта, а по-хорошему, на борт необходимо брать и местного лоцмана, который рельеф пролива знает как свои пять пальцев. Ситуацию, однако, осложнил крымский вопрос. Как известно, по международным законам и украинскому законодательству, Крым юридически входит в состав Украины, а по российскому законодательству (с которым в этом вопросе согласен лишь небольшой ряд государств) юридически и де-факто он входит в состав России с весны 2014 года. Таким образом, если до 2014 года российские и украинские суда при переходе пролива запрашивали разрешения у украинского порта Керчь, то теперь они запрашивают разрешения у капитана российского порта Керчь.

Пять лет спустя Москва и Киев в силу охлаждения отношений еще и в ходе конфликта на Донбассе так и не договорились о границах в Азовском море и Керченском проливе, а украинцы продолжают де-юре считать Керчь своим городом, но де-факто захваченным российскими вооруженными силами. Поэтому украинские военные в теории не считают себя обязанными спрашивать разрешения у своего же противника. В то же время, в силу вышеуказанных сложных рельефных и погодных условий делать они это не то чтобы обязаны — согласно Международным правилам предупреждения столкновений судов в море «запрещено пересекать узкий проход таким образом, который может затруднить движение другого судна», но вынуждены. Чтобы элементарно самим не пойти на дно. И украинские торговые суда, как и суда других стран, до ноября 2018 года все-таки обращались в порт при прохождении пролива — что, к слову, вызывало негативную реакцию в Евросоюзе, где считали остановки и досмотры судов в проливе «избыточными».

«Двойная провокация украинцев»: как судно «Донбасс» разозлило российских военных

Ноябрьский инцидент осложнялся еще двумя вещами, прямо не имеющими отношения ни к морскому праву, ни к рельефу, ни к погоде, ни даже к юридическому положению Крыма. Во-первых, в те дни в Киеве разгорались предвыборные скандалы, у тогдашнего главы Украины Петра Порошенко был невысокий рейтинг: многим было понятно, что выборы в 2019 году он проиграет. Спасало его только введение военного положения, именно поэтому российская сторона и украинская оппозиция Порошенко посчитали провокацией попытку пройти пролив украинских военных кораблей. Порошенко действительно ввел военное положение уже 26 ноября, но лишь в ряде прилегающих к Крыму и России областей, которое было отменено через месяц. Во-вторых, российские военные, даже далекие от политики, вне зависимости от украинской предвыборной риторики, тоже могли посчитать керченский инцидент провокацией. Дело в том, что всего за пару месяцев до него, в сентябре 2018 года, два военных судна ВМС Украины «Донбасс» (что характерно) и «Корец» уже проходили Керченский пролив, пройдя и вдоль берегов Крыма, и заходя в акваторию, которую Россия в одностороннем порядке объявила исключительной экономической зоной. После чего украинские моряки опубликовали заявление (почему-то в «Фейсбуке», то есть неофициально) о том, что «не спрашивали разрешения у страны-агрессора, а реализовали свое право свободного прохождения Керченским проливом». Отметим, что в силу вышесказанного про погоду, узости и рельеф эта политическая акция могла вызвать непредсказуемые и катастрофические последствия для самих украинских моряков.

Российская сторона вынуждена была заверять потом, что украинские судна все-таки запрашивали разрешения и были сопровождены через пролив кораблями ВМС РФ и катерами ФСБ. Очевидно, вторую такую попытку с украинской стороны российские военные не собирались допускать ни при каких обстоятельствах. Чем и вызвана их резкая реакция в ноябре: после отказа в пересечении пролива корабли ВМС РФ и катера ФСБ 25 ноября 2018 года не остановились, а начали преследование украинских судов, в том числе, как уверяет ряд международных экспертов, уже в нейтральных водах (по данным Москвы, захват произошел все-таки в российских территориальных водах) и захватили их. С юридической точки зрения и каких-либо международных законов их действия можно считать неправовыми и даже агрессивными, но с психологической точки зрения они в таком случае понятны и объяснимы. Проблема заключается в том, что с психологической точки зрения тогда можно понять и украинских моряков — как в первом, так и во втором случае: для них Россия — это страна-агрессор, Крым находится под юрисдикцией Киева, а Керченский пролив в его судоходной части принадлежит Украине.

Запад ограничился осуждением, санкциями и отправкой гидрографического корабля в Черное море

Провокации ли это обеих сторон или «психологически понятные действия», но они повлекли за собой неминуемые последствия. Учитывая тот факт, что международное сообщество в большинстве своем, включая влиятельные страны, входящие в НАТО, Евросоюз, ООН и ПАСЕ, не признает Крым российским, не было ничего удивительного в том, что оно осудило действия России, призвав освободить украинских моряков (которых на Западе посчитали «военнопленными»), вернуть задержанные суда, обеспечить беспрепятственный доступ к морским портам в Азовском море и свободу судоходства в Керченском проливе. Генассамблея ООН отрицательно восприняла «неоправданное применение силы Россией против Украины» и призвала не препятствовать навигации Украины в Черном и Азовском морях и Керченском проливе. США и Великобритания в ответ предупредили о направлении в Черное море своих военных кораблей «для обеспечения свободы судоходства», призвав сделать то же Францию и Германию. Последние отказались («ненужная провокация»), в итоге в Черное море был отправлен лишь гидрографический корабль британских ВМС HMS Echo.

Запад, в общем и целом, ограничился лишь санкциями против российских кораблестроительных компаний и ряда конкретных лиц, которые, по его мнению, имели отношение к конфликту в проливе (в канадском санкционном списке среди них почему-то оказался и Игорь Сечин). Конкретные действия продемонстрировала лишь сама Украина. Порошенко в конце прошлого года объявил, что такие же проходы через пролив с выполнением всех международных норм и прав украинские моряки обязательно снова сделают, когда будут «готовы к проведению следующего перехода для проведения ротации наших подразделений». А в июле 2019 года в порту Измаил (Одесская область) украинцами был задержан российский танкер Neyma, экипаж которого после допроса был отпущен на свободу, так как сам экипаж не имел отношения к факту «блокировки украинских военных кораблей в Керченском проливе».

«Унитазный инцидент»: моряков и суда при Зеленском вернули, но осадочек остался

Что интересно, захват танкера произошел уже при новой команде украинских властей Владимира Зеленского, который, к слову, предпочитает делать и официальные сообщения в «Фейсбуке», где в мае этого года он заявил о том, что если Россия освободит украинские военные корабли и 24 моряков, то может «сделать шаг к разблокированию переговоров» между двумя странами. Демонстрируя менее агрессивную риторику, чем его предшественник, он дал понять, что готов идти на сворачивание конфликта с Россией, начав это с обмена заключенными. После долгих переговоров и отсрочек 7 сентября 2019 года украинские моряки вернулись на родину. Зеленский, несмотря на мирную риторику, все-таки вручил вернувшимся морякам военные награды. Еще через пару месяцев 18 ноября Россия вернула и украинские суда, заявив, что «намерена и впредь жестко пресекать любые провокации у своих границ, в том числе в целях обеспечения безопасности судоходства в соответствии с российским законодательством, двусторонними договорами и иными применимыми нормами международного права».

Передача кораблей, считают наблюдатели, состоялась в рамках исполнения ряда неофициальных обязательств России в ходе подготовки к саммиту в «нормандском формате», который должен состояться 9 декабря. Возвращение кораблей тоже не обошлось без конфликта: командующий военно-морскими силами Украины Игорь Воронченко заявил, что в России с катеров сняли все вплоть до «плафонов, розеток и унитазов». Москва в ответ обвинила прежние киевские власти, которые, мол, и довели корабли до такого ужасного состояния, а в ФСБ заметили, что действительно не вернули многие личные вещи моряков, изъятые после задержания кораблей в Керченском проливе, а следователи демонтировали все оборудование и вооружение, забрали документы, компьютеры и телефоны — «в рамках возобновления расследования уголовного дела, которое было возбуждено после инцидента в Керченском проливе с участием кораблей ВМС Украины».

Почему от керченского инцидента выиграла как Россия, так и… Украина

Плюсы, однако, тоже есть, хотя скорее носящие тактический характер. Во-первых, случайно или намеренно, Россия с захватом кораблей и моряков получила определенный рычаг влияния в торге и конфликте с Украиной. Что подтверждается и августовскими событиями: Киев тогда вернул в Москву тоже 24 человека, включая украинских граждан, задержанных, как считают российские власти, по политическим мотивам. Если бы не керченский конфликт, у Москвы не было бы моряков для равного обмена «военнопленными», не было бы и сильной возможности торговаться. В свою очередь, и Украина от инцидента в проливах, как ни странно, выиграла: новые ее власти получили впервые возможность заявить избирателям, что одно из своих обещаний они выполнили — моряков и корабли вернули (понятно, что «возвращение Крыма или Донбасса» было бы гораздо менее вероятным).

…но Россия все-таки больше, получив «ключ от замка» в Азовское море

Но Россия в стратегическом смысле от конфликта получила все-таки больше, заявив права на Керченский пролив, фактически закрыв его для военных судов Украины и дав понять, что готова закрыть его и для других враждебных ей стран. И таким образом сделать Азовское море «закрытым» и своим (ни одна другая страна в этом море не обладает таким мощным флотом, как Россия). Как известно из морской истории, проливы играют немаловажную роль в международных конфликтах. Так, одно из ключевых событий Первой мировой войны было связано с другим проливом, Дарданеллами, принадлежащими Турции, и в паре с Босфорским (часто просто — Проливы) являющимися природным «замком», открывающим доступ из Средиземного моря в Мраморное, а затем и в Черное море. В случае военных конфликтов Турция и тогда и сейчас имела право и возможность влиять на военные действия у берегов Болгарии, Румынии, Грузии, России.

В годы войны тогдашний глава Адмиралтейства и будущий премьер Великобритании Уинстон Черчилль принял решение прорваться через Дарданеллы, форсируя его силами британского флота (лучшего в мире на тот момент), и угрозой бомбардировок Стамбула покорить Турцию, тем самым оказав помощь Российской империи. Операция, однако, обернулась катастрофой для британцев, многочисленными жертвами среди австралийцев и новозеландцев и послужила причиной позорной отставки будущего премьер-министра. Впрочем, сегодня Россия с Турцией в целом стараются дружить, а с США и Евросоюзом у Стамбула отношения прохладные — но вопрос с проходом тех же американских военных судов через Проливы в Черное море регулярно поднимается Москвой. Дарданелльская операция (как, собственно, и керченский инцидент) подтвердила известное в истории положение: страна, владеющая проливами, имеет огромное стратегическое преимущество в морских конфликтах, тем более во время войны. А в мирное время — в торговле.