Антон Лукаш: «Фейк — оружие для формирования эмоционального фона в обществе»

Как измерить реализацию избирательных прав

— Антон Иванович, как вы оказались в составе исполкома корпуса «За чистые выборы»? Для чего создано это движение? Во всех ли регионах есть его отделения?

— Довольно активно занимаюсь теоретико-методологическими разработками. Психология управления, социология — часть моей деятельности. Работаю с признаками фейк-ньюс, признаками их правовой квалификации. Так совпало, что эти компетенции позволили мне войти в состав исполкома корпуса общероссийского общественного движения «За чистые выборы». Его цель не общественно-политический процесс, а измерение своевременности, полноты и качества реализации избирательных прав граждан через правовые нормы. Корпус активно действует с 2012 года, уже наработан большой пласт экспертных позиций, методических вопросов, создана сеть и офлайн-, и онлайн-экспертов практически по всей стране. Это дает возможность сформировать единое правовое пространство в сфере общественного мониторинга в реализации прав граждан.

В наших региональных отделениях сосредоточен интеллектуальный организационный ресурс. В каждом субъекте своя специфика. Таким образом, мы можем формировать смысловую линию в рамках всей страны. Анализируем информацию для того, чтобы выработать универсальные инструменты, которые входят в организацию системного мышления как способа существования гражданского общества. Ведь гражданское общество — объединение граждан, а гражданин — человек, который умеет мыслить, прогнозировать и который видит последствия тех или иных действий власти и своих.

Современное информационное пространство топит человека в информации. Если у человека нет интеллектуального инструмента работы с этой информацией, то он не умеет препарировать ее и понимать смыслы: откуда она идет, кому это выгодно и для чего. Мы же не на Луне живем. Идет борьба за ресурсы, идет столкновение позиций — это нормально, это хорошо. Человек — либо объект для манипуляций, либо субъект манипуляций, либо вне манипуляций. Самое большое счастье — быть вне манипуляций. Для этого нужен разум, основанный на критическом мышлении.

Просвещение в сфере гражданского общества, которым занимается корпус во взаимодействии с Ассоциацией юристов (часть проектов зарождалась в совместной работе с Ассоциацией юристов и с советом молодых юристов), позволяет людям вместо эмоциональных и наивных позиций, основанных на мифах, получать измеряющую линейку — как им правильно видеть этот мир. Ведь юриспруденция владеет категорией состава правонарушений: субъект — носитель информации, какого-то действия, объект — тот, на кого направлено нарушение. Объективная сторона — время, место, способ совершения деяния, последствия между деянием и следствием, а субъективная сторона — цель, вина, мотив. Вина распадается на умысел и неосторожность. Умысел бывает прямой и косвенный, неосторожность случается по легкомыслию или по небрежности. Понимаете, сколько деталей сразу возникает? Люди осваивают такое мышление. Этот инструмент, адекватный критическому мышлению, применим к человеческим отношениям, он позволяет понять, что происходит, и применить это себе на пользу, а не во вред.

В Волгоградской области, например, проработали активную концепцию ситуационного центра. Это не просто площадка, где встречаются люди, это система работы с информацией на правовой основе. Место, где юристы и те, кому интересно заниматься волонтерской деятельностью, кто разделяет цели и задачи устава нашего общероссийского движения, непосредственно участвуют в наблюдении за выборами, в мониторинге, готовят юридические заключения. И эту концепцию в Волгоградской области проработали именно шире, не просто как юридические заключения, а как метод профилактики борьбы с фейк-ньюс.

Система, чтобы отличить «апельсинку» от «осинки»

— Как отличить фейк от истины?

— Для того чтобы отличить фейк от правдоподобных данных, нужно создать условия, при которых любая информация о правонарушении имеет право на жизнь. Любая! Лучше перестраховаться, нежели недостраховаться. Это касается легитимности власти: когда человек понимает, что его обращение рассмотрено и есть какая-то логическая или правовая оценка, у него возникает доверие к власти — его выбор учтен. Пусть растут все цветы. Вместе с цветами растут всегда сорняки. Можно все сразу выжечь, и ничего не вырастет. А можно дать возможность всем посмотреть, а потом действовать по признакам: от осинки не родятся апельсинки.

Для того чтобы отличить «апельсинку» от «осинки», полезное от вредного, существует система, о которой мы как раз говорим, которую прорабатывает корпус. Это правовая квалификация информации о правонарушениях, оценка через призму. Если рассматриваем субъект — кого это касается? Если объект — какое право нарушил? Анонимное ли это обращение и содержит ли оно признаки, которые позволяет его идентифицировать? Если мы с вами сфотографируем только наши ноги и скажем, что стоят два человека, замышляющие преступление, и покажем людям фотографию, они поверят в это? Нет. На практике 93—97 процентов информации — фейк, который является оружием для того, чтобы сформировать определенный эмоциональный фон у избирателей, чтобы делегитимизировать не выборы в целом, а события на каком-то конкретном участке по определенному кандидату. Наша задача — дать оценку, идентифицировать эту информацию. Понятно, кто это был? Ясно, что он хотел? Какая степень общественной опасности? Эти все моменты и являются квалифицирующими, чтобы понять, с фейком мы имеем дело или не с фейком. Но если признаки имеются, это еще не значит, что мы столкнулись с правонарушением. Это значит, что информация соответствует правовым критериям и с ней необходимо работать. И в этом случае, безусловно, корпус оказывает методическую помощь.

Иногда люди видят правонарушение, но не знают, как его оформить. Мы разработали образцы жалоб. У нас есть мобильные группы. До того, пока я не занимался этой сферой, мне и в голову не могло прийти, что существуют определенные центры, которые генерируют фейки. Их реально много. Как это делается? Выходит человек на связь, допустим, в социальных сетях, сообщает о правонарушении, например: у такого-то избирательного участка стоит машина, идет незаконная агитация. И прилагается фотография машины, без дополнительных деталей. Мы говорим: «Готовы выехать, представьтесь, назовите ваши данные, мы выезжаем, поможем вам оформить жалобу». В ответ — молчание, человек исчезает. Приезжает на место предполагаемого нарушения мобильная группа, фиксирует, что никакой агитации нет.

— На что рассчитывает позвонивший?

— А рассчитывает он на то, что его сведения уйдут в информационную среду и сформируют информационный фон. Это постоянно происходит — вброс, чтобы раскачать умы. Есть такая логическая манипуляция: от сказанного с условием — к сказанному безусловно. То есть «может быть» становится «быть», если никто не опроверг. «С высокой степенью вероятности это был он, а раз он не возражает, значит, это точно он». Как раз такие фильтры, не политические, а правовые, должны быть со стороны общества. Корпус занимается созданием продуктов правовых фильтров по квалификации информации о правонарушениях.

— На отдельных участках на выборах 8 сентября в Татарстане будут работать до 25 наблюдателей от различных организаций. Не слишком ли много?

— Это не очень хорошо для организации процесса с чисто житейской точки зрения, когда наблюдателей больше, чем избирателей. Это же не шутки — разместить на избирательном участке 25 человек, дать им всем возможность работать. Казалось бы так. Но с точки зрения легитимизации, государственной пользы считаю, чем больше людей вовлечено в наблюдательный процесс, тем лучше. При этом формируется среда, в которой сложно нарушать права, и люди сами убеждаются, что информация о правонарушениях — часто ложная, что идут просто борьба и обман. А самое главное, это формирует полезный опыт реального участия граждан в жизни страны. Только есть одно условие: надо заниматься не хайпом, а квалифицированно организовывать контрольно-избирательный процесс в рамках полномочий и учиться работать с документами, чтобы не засорять информационную среду.

Молодежи надо доказать на ее языке, почему белая спина хуже, чем чистая

— На заседании штаба наблюдателей Общественной палаты РТ вы затронули не новую для общества тему, но страшную — вопросы манипуляции сознанием людей, не способных мыслить критически, особенно молодого поколения. Можно ли уберечь от этого молодежь?

— Страшна глубина вещей. Мышление стереотипов формируются в мозгу, мозг состоит из нейронов, нейроны подвергаются процессу миелинизации — происходит закольцовывание их в определенное белковое состояние. И если нейроны сформировались — сформировался стереотип. И его или уже невозможно разрушить, или человек испытывает буквально физиологические страдания, когда ему надо менять какую-то точку зрения. В Калифорнийском университете провели эксперимент: обследовали головной мозг людей с твердыми убеждениями, заряженных политически. В тот момент, когда им говорили вещи, противоречащие их взглядам, мозг начинал реагировать на информацию как на острую физическую боль.

Поэтому наша задача — не дать сформироваться сектантскому мышлению в обществе, учить людей конструктивному диалогу по установленным правилам, дисциплинировать мышление, уважать правила, менять их в установленном порядке. Нужно не сносить все подряд, а достраивать, совершенствовать с опорой на закон, меняя закон при необходимости, потому что законы строят на основе общественных отношений. Диалог, обмен мнениями не самоцель. Продуктами обмена мнениями являются верное осознание себя в этом мире и жизнь, которая не несет негативных последствий. Что такое счастье? Счастье — это благополучие без последующего раскаяния за ошибку в построении такого благополучия.

— Формирование мыслящей личности начинается с пеленок. Как защитить детей от потока деструктивной информации?

— Если человек недополучил культурный кругозор, если его не научили общаться, он не только юристом, он вообще никогда не станет квалифицированным специалистом, потому что у него не будет возможности строить обратную связь и интеллектуально рефлексировать, понимать, что с ним происходит. Детей не потерять в современном информационном обществе и сложно, и просто. Нужно внимание к этому ребенку и саморазвитие со стороны родителя. Нельзя быть ментором и говорить: «Будь добр знать это». Родитель, будь добр знать, что такое «лол», что такое «кек», и выстроить, условно говоря, мостик с этим речевым потоком, продемонстрировав ребенку слабость его суждений. Все должно быть разумно. «У вас спина белая», — говорят человеку не для того, чтобы его ущемить, а для того, чтобы он привел себя в порядок. А для этого надо сначала доказать, почему белая спина хуже, чем чистая спина. Эпохе модерна — духа, основанного на норме, — пришла на смену эпоха постмодерна. Для молодежи это отсутствие нормы. Молодой человек говорит: «Я так вижу, и не надо мне ничего доказывать». С одной стороны, эта свобода выражения мнения важна, а с другой стороны, такой человек, как слепой котенок, идет по дороге, полной опасностей. Пелевин как-то высказался о том, что в современных школах учат правилам катания на фигурных коньках и совершению тройных тулупов, в то время как лед давно поломан, идет буря и никакого катка не существует.

Жизнь настолько остро изменилась — надо менять и правила. Раньше была социализирующая среда. Человек мог вести маргинальный образ жизни, допустим, на ранней стадии быть троечником, и его дотягивал социум. Бабушки были во дворах, профкомы занимались людьми. Сейчас поддерживающих институтов практически нет (кроме прямой социальной поддержки государства), потому что свобода — это принцип. Но если ты свободен, будь готов отвечать за результаты своей свободы. Поэтому сейчас принципиально важно правильно снабдить детей инструментами работы с информацией. Синдром «синих китов» — что это такое? Дети доверяли полностью каким-то мерзавцам, которые вели их до смерти, пошагово, по методичкам, через сюрпризный момент. Эти методички разработали высокоинтеллектуальные злодеи. Между ребенком и родителями должно быть доверие, как и между обществом и властью, возвращаясь к политическим процессам.

— Надо ли наказывать тех, кто распространяет фейки?

— Ужесточение законодательства в случае фейковых вбросов, в случае выявления намеренности, умысла просто необходимо. Ключевой момент — должен быть доказан прямой умысел, не косвенный умысел и не умысел по неосторожности в форме легкомыслия или небрежности, юристы меня поймут. Иначе можно наворотить такого: «Да ты соврал! Вот тебе пять лет!» Но чистейшая манипуляция вызывает психологическую дестабилизацию, возникает вопрос о здоровье людей. Кто-то просто взял и разрушил кому-то психику, заразил психологической, неадекватной, неискренней манипулятивной инфекцией, и человек остался с определенным ложным, мифическим мировоззрением. Позитивный настрой может быть отравлен на всю жизнь. Надо беречь молодежь, которая «становится на крыло». Такие вещи сложно квалифицировать для правоохранительных органов. И это хорошо, что сложно. Но над этим надо работать.

Доверие вызывает власть, которая диагностирует и решает проблему на ранней стадии

— Что делать избирателям в день голосования, если они столкнулись с провокацией, фейком?

— Для избирателей есть горячая линия ЦИК (8-800-707-2019, — прим. ред.), горячая линия Открытого штаба наблюдателей (8 (843) 567-81-69, — прим. ред.). Все данные опубликованы, есть на сайтах. С точки зрения методической помощи, конечно, нужно обращаться в ситуационный центр корпуса (8-903-319-48-00, — прим. ред.).

— Можно ли сказать, что в каких-то регионах происходит больше нарушений на выборах и с чем это связано?

— Россия — страна многонациональная, многоконфессиональная, социально многоукладная. Случается, что совершенно спокойный регион, где упустили повестку, взрывается конфликтом. А бывает так, что конфликтный регион за счет целенаправленных действий власти и гражданского общества утрачивает конфликт, изживает его предмет. Поэтому оценки и прогнозы давать сложно. Но общее правило такое: если власть на региональном, на муниципальном уровнях слышит народ, если созданы диалоговые площадки и есть активные общественники (пусть и с завышенными требованиями, которые способны делать экспертную работу, — считаю, это хорошо), то в таких регионах проблем меньше. В политическом конфликте одна группа использует протестную энергию своей целевой группы против другой. Проблемы есть везде — это жизнь, это нормально. Негатив начинает накапливаться тогда, когда население видит, что проблемы не решаются, власть не идет навстречу, а она обязана активно реагировать. Только возникла негативная ситуация, во-первых, надо на ранней стадии диагностировать ее, нельзя быть слепым. А во-вторых, надо сразу идти навстречу, выяснять — проблему все равно придется решать.

Возьмем, например, московскую власть — очень отзывчивая, идет навстречу требованиям граждан. В столице постоянно благоустраивают территории, провели административную реформу, работают госуслуги. И жить там людям с точки зрения организации пространства очень комфортно. Однако мы видели протест в Москве. По сути дела, люди не выразили никаких политических требований — какие-то эмоциональные лозунги. Что это такое? Я первый раз в Татарстане. Мне Казань показалась тоже очень приятным, благоустроенным городом. Видно, люди здесь не мусорят, власть решает вопросы, ремонтирует дороги и здания. Работа ведется — это факт. А вот каково отражение этого факта, особенно в умах молодежи, которая не имеет опыта? Кто постарше, знает, что такое 1990-е годы. Кто еще постарше, знает, что такое советское время, когда был дефицит всего. Только люди старшего поколения могут понимать, сколько было пройдено, принято решений, сложных, мудрых или неудачных. А те, кто родился в нулевых, не знают тревог 1990-х и поэтому отталкиваются от данности. И то, что есть, им уже не кажется достижением.