Владимир Тамбов: «Наши бывшие сограждане думали, что, отделившись от России, они заживут гораздо лучше»

«На тренировках мои девочки работали с зашкаливающим пульсом»

— Владимир Геннадьевич, чем запомнилась вам та победа 40-летней давности?

— Соревнования среди команд девушек и юношей проводятся с 1934 года и по сегодняшний день. Получается, 85 лет, разве что за исключением времен Великой Отечественной. Это был единственный раз, когда команда Татарии победила. Плюс через два года мы стали вторыми, проиграв в финале команде Московской области.

Что было составляющим победы? Скажу так, что я, будучи единственным тренером девушек 1966 года рождения в нашей спортшколе Советского района, провел селекцию состава от Компрессорного завода до улицы Гвардейской, откуда собирал учениц местных школ. Жители Казани поймут, насколько широк был диапазон селекции. Естественно, поначалу провел набор из пяти-шести школ, потом отбор. После года тренировок я предложил директору нашей школы создать спортивный класс на базе средней школы №15. Это было хорошо, потому что было в эпицентре, и даже тем, кто жил от нее дальше всех, было удобно добираться. Вторым плюсом было то, что мы получили возможность тренироваться не в обычном спортзале, а в спорткомплексе Технологического университета (КХТИ) на улице Пионерской, который как раз открылся тогда и стал базой для женской команды мастеров. Мы договорились с руководителями спортивной кафедры и получили возможность ежедневно тренироваться в этом зале. И так шесть раз в неделю. У нас была постоянная практика, поскольку принимали участие в различных соревнованиях, приглашали к себе на тренировочные матчи, сами стабильно выезжали играть, в том числе и в другие города. Иными словами, это была команда школьниц с тренингом подстать команде мастеров: 80 матчей за сезон.

Нашими конкурентами была главная баскетбольная спортшкола — РДЮСШ, где элементарно трудилось больше тренеров. Но за шесть лет нашей конкуренции на уровне чемпионата республики мы постоянно побеждали. Затем, совместно с тамошним тренером Германом Андреевым, сформировали состав сборной Татарии — и вперед...

За шесть лет нашей конкуренции на уровне чемпионата республики мы постоянно побеждали. Затем, совместно с тамошним тренером Германом Андреевым, сформировали состав сборной Татарии — и вперед...

— Как складывалась финальная часть соревнований?

— В финале первенства РСФСР нам предстояло конкурировать с Волгоградом, Омском, Ростовом, Свердловском — признанными центрами развития баскетбола в России, где существовали спортивные интернаты, собиравшие лучших девочек со всей страны. Плюс Мособласть, где была одна из лучших команд СССР — «Спартак». Понимая, что для конкуренции с ними нам придется прыгнуть выше головы, я совершенствовал тренировочный процесс. То есть интенсивные тренировки были короче, плюс мы проводили их на определенном пульсе, который должен был соответствовать тому пульсу, с каким девочки играли бы официальные матчи. То есть исполнение бросков с игры, штрафных — все это мы делали на зашкаливающем пульсе, поскольку отрабатывать игровые элементы в статике нет смысла.

Мы приехали на финал в Череповец, выиграли одну-две игры, а потом нас начали засуживать. Я подошел к главному судье соревнований, фронтовику, у него было несколько колодок с орденами, и высказываю ему претензии. Он мне в ответ: «Сядьте на место!» Я успокоился, отошел, а во втором тайме увидел, что ситуация на площадке кардинально изменилась: идеальное судейство. Иными словами, много было различных факторов и составляющих нашей итоговой победы, в том числе даже мистических. К примеру, в 1979 году было 400-летие обретения иконы Казанской Божьей матери, и девочка Матрона, которая ее нашла, по возрасту соответствовала моим девчонкам. Плюс, конечно же, защита, которую команде поставил Герман Андреев, а также быстрый прорыв, который девочки отрабатывали со мной, умение моих девочек бросать в прыжке одной рукой, отчего росло качество попадания в кольцо.

«Богачев пару раз предлагал мне работу тренером в «УНИКСе»

— Известно, что среди ваших подопечных была и будущая олимпийская чемпионка.

— Это было в 1980 году, когда мы стали базовой командой для сборной РСФСР уже на финале чемпионата СССР среди союзных республик. В состав этой команды можно было вводить несколько игроков со стороны, и мы подключили Елену Гонтареву из Свердловска и Татьяну Савину из Куйбышева. У обеих были в дальнейшем хорошие карьеры профессиональных баскетболисток. Но лучше всего сложились дела у игрока, которого мы подключили к команде в последний момент.

Буквально за две недели до старта турнира мы поехали на контрольные игры в Мособласть, и я увидел на площадке Светлану Заболуеву, которую тут же пригласил в нашу команду. Может это непедагогично, но я в личном общении с ней сказал: «Света — ты будешь олимпийской чемпионкой». Настолько сильно она выделялась, что нам не мешала даже ее несыгранность с основой команды. Так и случилось, Заболуева выиграла олимпийское «золото» в составе сборной СНГ 1992 года, а затем устроила и личное счастье, став супругой великого советского баскетболиста и российского тренера Сергея Белова.

Много было различных факторов и составляющих нашей итоговой победы, в том числе даже мистических. К примеру, в 1979 году было 400-летие обретения иконы Казанской Божьей матери, и девочка Матрона, которая ее нашла, по возрасту соответствовала моим девчонкам...

— Как сложилась спортивная судьба ваших учениц?

— Что касается моих воспитанниц, то наиболее перспективной выглядела Эльвира Бикмуллина, выступавшая за сборную РСФСР, но она переехала в Санкт-Петербург, а там у нее не сложились ни профессиональная карьера, ни личная жизнь. Она рано умерла. Еще одна девочка, Дильбар Садыкова, играла в командах первой лиги и настолько сохранила жизненный тонус, что до сих пор выступает на уровне ветеранов, причем играет в команде 40+, хотя самой уже за 50 лет. Я как-то спросил: «Дильбар, ты же в своей возрастной категории вообще была бы вне конкуренции, почему не переходишь?» Она ответила, что «молодые не отпускают!» И с ними Дильбар только что выиграла Мировую лигу среди ветеранов.

— В «УНИКСе», где вы провели без малого 20 лет на должности пресс-атташе, не было желания вернуться в тренерскую деятельность?

— Два-три раза президент клуба Евгений Борисович предлагал мне поработать в качестве помощника главного тренера. Хотя я один год, в середине 90-х, и проработал в «Технологическом университете» помощником главного тренера Дмитрия Шувагина, но прекрасно понимал, что баскетбол ушел далеко вперед, а я со своим тренерским багажом знаний и наработок уже отстал.

— Как, кстати, случился ваш переход из тренерской деятельности в журналистику?

— Ну я не единственный в этой сфере, поскольку в казанских СМИ работал и продолжает трудиться Евгений Макаров, известный баскетбольный судья и инспектор. Что касается меня, тут надо отдать должное мэтру республиканской спортивной журналистики Александру Медведеву, который выпускал еженедельник «Спортивный курьер», куда я начал писать первые свои материалы. Затем я начал сотрудничество с газетой «Казанские ведомости», и тогдашний директор БК «УНИКС» Александр Щербаков, видя мои публикации, предложил попробоваться в роли пресс-атташе, хотя на тот момент в клубе не существовало подобной должности. На первых порах приходилось совмещать эту работу с менеджерской, когда я находил спонсоров для поощрения лучших игроков матча. Окончательно же я перешел в «УНИКС», когда туда перешел на должность президента клуба Евгений Богачев. Он возглавил клуб 20 с небольшим лет назад, а мой юбилей пришелся бы на осень нынешнего года.

Окончательно же я перешел в «УНИКС», когда туда перешел на должность президента клуба Евгений Богачев. Он возглавил клуб 20 с небольшим лет назад, а мой юбилей пришелся бы на осень нынешнего года

«Ни шагу назад!»

— Кто был тренером команды, когда вы пришли туда на роль официального сотрудника клуба?

— Евгений Коваленко. Человек с хорошей баскетбольной биографией, но ему не хватало жесткости в общении с игроками. Богачев вспоминал, что ко Дню Победы ему подарили бутылку водки с характерным названием «Ни шагу назад!» А команда как раз уступала в матче чемпионата, после чего Богачев в перерыве спустился к команде с этой бутылкой и продемонстрировал Евгению Константиновичу название водки. Кстати, мы выиграли тот матч. С Коваленко мы завоевали первые медали чемпионата России 1999 года. Тогда были матчи за третье место с «Локомотивом» из Минеральных вод, которые, для повышения посещаемости матчей, мы проводили на площадке старого Дворца спорта. Запомнилось, что из-за конденсата, который выступал на паркете, баскетболисты скользили, игру несколько раз прерывали, вытирая конденсат. А подсказку, как от него избавиться совсем, нам дал простой сотрудник Дворца спорта, который предложил между льдом и паркетом положить маты.

— Минводы, одного из главных соперников «УНИКСа» тех лет, возглавлял Анатолий Сухачев, человек, который, по слухам, был далек от баскетбола в советские годы.

— То, что он ранее не был профессиональным баскетболистом, это точно, поговаривали, что какую-то часть своего добаскетбольного прошлого он провел в качестве дальнобойщика. Со стороны он выглядел очень смурным, грозным, ну а мне запомнился как человек, который не делал разницы между людьми, будь ты тренер команды или простой работник клуба. Когда у нас происходили баскетбольные посиделки в Минводах, то на них приглашались все. Правда, судейство в Минводах было такое, что увезти оттуда победу представлялось невозможным. Как-то я спросил у Сухачева, почему он добивается такого судейства, он ответил мне анекдотом: «Америка, скачки в штате Канзас. Вперед вырывается лошадь приезжего жокея, тут на трибунах появляется ковбой, которой выстрелом убивает эту лошадь. Затем в лидеры выбивается другая гостевая лошадь, и происходит то же самое. После чего ковбой говорит: «Победить на скачках в Канзасе может только лошадь из штата Канзас!»

Впрочем, с еще более странным судейством мы столкнулись в игре с Саратовом, когда по ходу матча на скамейку из-за пяти фолов отправились практически все игроки, кроме Дмитрия Древке.

— Того самого воспитанника казанского баскетбола, которому президент саратовского «Автодорожника» Владимир Родионов предрекал карьеру игрока клуба НБА.

— Не только ему. Мне довелось делать интервью с Родионовым, кстати, также воспитанником казанского баскетбола, и он пророчил звездное будущее еще нескольким молодым баскетболистам того времени, которые, в итоге, так и не стали большими спортсменами. При этом Родионов обладал удивительным чутьем на игроков, которое позволило ему открыть для российского баскетбола Виктора и Николая Хряпу, Сергея Моню, Владимира Веремеенко, нынешнего Никиту Михайловского, готовящегося на драфт НБА. Это действительно игроки высокого класса, хотя Родионову хватило бы и одного Виктора Хряпы, чтобы доказать свое понимание баскетбола.

Родионов обладал удивительным чутьем на игроков, которое позволило ему открыть для российского баскетбола Виктора и Николая Хряпу, Сергея Моню, Владимира Веремеенко, нынешнего Никиту Михайловского...

— Казань на стыке тысячелетий только начинала проводить крупные спортивные соревнования, и в вашей карьере была еще работа на международном турнире по хоккею с мячом на призы газеты «Советская Россия».

— Да, опять же Александр Медведев пригласил меня в пресс-службу турнира. Во время полуфинала турнира между сборными Татарстана и Швеции гости обнаружили на льду стадиона «Ракета» несколько трещин и отказались выходить на игру, после чего было принято компромиссное решение, что команды сразу пробьют пенальти без игры. Наши были точнее в исполнении 12-метровых бросков и вышли в финал.

— Следующий крупный турнир, который принимала Казань и непосредственным участником которого вы были, — «Финал четырех Евролиги ФИБА». Тот самый, на который охрана израильской команды «Хапоэль» прибыла вооруженной до зубов, и в фойе «Баскет-холла» стояли израильские автоматчики.

— А вот этого я не помню. Дело в том, что работа по организации турнира была проведена колоссальная, это был первый, на момент 2004 года, международный турнир столь высокого уровня. Мы привлекали переводчиц из наших институтов, приехала большая группа журналистов из Москвы, в общем, работы хватало, и такая деталь, рассказанная вами, не попала в поле моего внимания.

«Кубок России мы могли выиграть тремя годами ранее»

— Мы забежали немного вперед. После Коваленко главным тренером «УНИКСа» стал Еремин. Станислав Георгиевич стал гостем «Круглого стола» в газете «Восточный экспресс», по итогам которого он попросил меня прислать текст интервью на сверку. Я принес и получил в ответ текст, перечеркнутый крест-накрест. Я уговорил редакторов подождать, тем более, что Еремин буквально очаровал всех собравшихся. Вторично принеся правленый текст, с ужасом увидел, что Еремин и туда начал вносить правки со словами: «Я действительно говорил все, что написано, но я хотел сказать еще лучше».

— Охотно верю, поскольку эта история лишний раз характеризует Станислава Георгиевича. Дело в том, что на момент вашего общения, Еремин только-только появился в Казани, и ему необходимо было создать определенное реноме о себе, и он очень выверенно относился к первым интервью. Что касается нашего сотрудничества, он мне очень доверял и никогда не просил тексты на согласование. При этом я же совмещал работу пресс-атташе с журналистской деятельностью, и при неудачах команды писал все как есть. Тому же Коваленко подобное не нравилось, а Еремин относился к этому как к должному. В остальном же Станислав Георгиевич запомнился тренером высокого класса, охотно общавшимся с журналистами, при этом хорошо знал секреты общения с прессой, мы продолжаем с ним хорошо общаться.

— С Ереминым команда выиграла первые свои трофеи.

— Да, это были незабываемые победы, когда в течение двух месяцев наша команда победила в НЕБЛ, международном турнире, который еще называли Северо-Европейской лигой, а затем победили в Кубке России 2003 года. Нынешний казанский болельщик, избалованный большими победами, может не понять наших эмоций при выигрыше Кубка НЕБЛ, но для нас это была значимая победа. В гостях, с большим количеством команд, и очень приличных по уровню своего мастерства, этот турнир не уступал по масштабам нынешнему Кубку Европы.

Кстати, мы могли бы завоевать Кубок России тремя годами ранее. Тогда Федерация баскетбола России решила провести турнир, который они называли экспериментальным, и на него по каким-то своим причинам не заявился ЦСКА. Я предложил Станиславу Георгиевичу заявиться, но он, достигавший самых больших побед, как игрок и баскетболист, не понял нашу тогдашнюю жажду выигрыша в любом турнире.

Станислав Георгиевич запомнился тренером высокого класса, охотно общавшимся с журналистами, при этом хорошо знал секреты общения с прессой, мы продолжаем с ним хорошо общаться

— Коваленко и Еремин были видными баскетболистами времен СССР. Как работалось с другим известным профессионалом Вальдемарасом Хомичюсом?

— Это был человек из разряда «свой в доску», очень компанейский, профессионал своего дела.

— Он литовец, представитель страны, которая крайне негативно относится к своему прошлому в СССР.

— Могу откровенно сказать, что никакого негатива от Хомичюса и других литовцев, которых я знаю, — Крапикаса, Лукминаса, братьев Лавриновичей, я не слышал. Более того, я недоумевал, что в фильме «Движение вверх» Модестаса Паулаускаса показали человеком, который стремился бежать на Запад. Это нонсенс, Паулаускас был капитаном сборной, партийным, как и его родители.

Вот ты говоришь о негативе, а я столкнулся с ситуацией, в которую поверить невозможно. После той же победы в Кубке НЕБЛ нас поздравляли сотрудники гостиницы, в которой мы остановились. При этом мы победили в Вильнюсе, обыграв местную команду, а не каунасский «Жальгирис», который был их извечным конкурентом. После той победы к нашему автобусу подошел пожилой подвыпивший литовец, который разговорился, вспоминая, что при Союзе жилось хорошо, а сейчас бабушки считают сантимы, чтобы набралось на буханку хлеба. Хотя во времена Союза, что скрывать, на россиян в Литве смотрели косо.

Еврей один не встал при исполнении гимна СССР, ему предстояло эмигрировать в Израиль

— Недавно вы выпустили книгу «Женщина для профессионала», включающую в себя спортивный роман и несколько повестей на спортивные темы. Что сподвигло попробовать себя в писательской стезе?

— Жизненные наблюдения, которыми хотел поделиться с читателями, но они так или иначе касались спортивной сферы. Примерно такие же, как в случае с нашими литовскими коллегами. Замечу, что в жизни мне пришлось быть свидетелем, зачастую случайным, многих любопытных вещей, которыми хотелось бы поделиться. К примеру, в 1962 году мы проезжали мимо Новочеркасска…

— 1962 год — это год расстрела рабочей демонстрации, первого и единственного и кровопролитного столкновения во времена Союза.

— Вот именно. Тогда мне было 10, и тетя с моим двоюродным братом плюс бабушкой и мной отправились в Грузию на поезде. Само собой, я с интересом смотрел в окно на города, которые мы проезжали, и в начале июня в Новочеркасске запомнилось то, что на перроне стояло оцепление из людей в штатском, в которых легко угадывались сотрудники спецслужб. Уже во времена перестройки, когда впервые начали писать о расстреле рабочей демонстрации, я сопоставил факты и понял, с чем было связано тогдашнее оцепление вокзала.

Уже во времена перестройки, когда впервые начали писать о расстреле рабочей демонстрации, я сопоставил факты и понял, с чем было связано тогдашнее оцепление вокзала

— Получается, что «кровавый» Иосиф Сталин как-то обошелся за 20 лет своего правления без массовых выступлений против его тирании, а «прораб оттепели» Никита Хрущев тут же прибег к оружию, расстреливая рабочих. Что еще любопытного вспоминается?

— Из воспоминаний уже юности — мой выезд в Одессу, куда нас, казанских студентов из КХТИ, послали на производственную практику. Хочу поделиться выводом, который сделал по посещении союзных республик. Их жители жили куда лучше, чем в автономных республиках РСФСР, причем считали, что это исключительно их собственная заслуга. Это буквально сквозило в их общении с россиянами. Помнится, я общался в гостинице с преподавателем из Львова, на полном серьезе рассуждавшем о независимости Украины, которая бы процветала. Мол, у нас есть металлургические заводы, шахты, уголь, курорты, даже золото и нефть в Закарпатском крае. В общем, отделись они от СССР, там была бы лафа и малина.

— И люди с такими воззрениями работали преподавателями… Внушая студентам свои мысли про металлургические заводы, вообще-то построенные в эпоху Сталина, про нефть в Закарпатье и золото в Карпатах, присоединенных к Украине по пакту Молотова-Риббентропа в 1939 году. Признаюсь, когда я был в 1990—1991 годах в стройотряде в Кагульском районе, местные тоже рассуждали о величии Молдовы, которую надо присоединить к Румынии. После развала СССР уже молдаване присоединились к строительному движению на территории России.

— Я слушал этого «деятеля», размышляя: он провокатор? Сейчас вспоминаю тот разговор и сравниваю с ситуацией, которая сложилась в нынешней Украине. Помнится еще, в Одессе мы присутствовали на посвященном выбору депутатов СССР собрании, по окончании которого заиграл советский гимн, и все встали, за исключением старого еврея в первом ряду. Для меня это был нонсенс, это что за протестное явление? А мне объяснили, «ему уже все равно, он через пару дней уезжает в Израиль». Хотя можно его понять, после того что пришлось пережить ради права на выезд. По моему убеждению: человек имеет право жить там, где он хочет.

Или, помню, я пошел в местный театр, где ставили спектакль на тему оккупации Одессы французами во время гражданской войны. Причем в жанре оперетты.

— Оперетты?! Неожиданно…

— Да, в атмосфере песен и плясок артисты «отдавали свои жизни» во имя революции. Возможно, понимая, что ни сама тема, ни ее исполнение не привлекут в театр большое количество зрителей, режиссер включил в нить спектакля выступление артиста Михаила Водяного. А тогда только что вышла на экраны кинокартина «Свадьба в Малиновке», тоже несколько парадоксально снятая в жанре кинокомедии — на тему времен гражданской войны.

«Мишка-Япончик был главным действующим лицом оперетты»

— Из серии: кому война, а кому мать родна! А Водяной, это тот, который приговаривал весь фильм: «И чего я в тебя такой влюбленный»…

— Он самый. Так вот популярность его в те годы была запредельной. И он прямо по ходу этого спектакля появился в роли Мишки-Япончика и начал исполнять блатные куплеты: «Не один в револьвере патрончик. Не один есть в Одессе блондин. Ну а Мишка, а Мишка-Япончик в своем роде, конечно, один!» Зал встал и минут десять аплодировал, задержав запланированное по либретто освобождение Одессы от французских оккупантов.

В Закавказских республиках мы открыто столкнулись с такой сферой деятельности, как подпольные цеховики, которые устраивали свои пошивочные одежды или обуви, постепенно становясь рублевыми миллионерами. Помнится, мы тоже что-то покупали из их продукции.

Везде, за исключением РСФСР, было прекрасное обеспечение бытовыми товарами, продуктами… Само собой, наши бывшие сограждане думали, что, отделившись от России, они заживут еще богаче…

Везде, за исключением РСФСР, было прекрасное обеспечение бытовыми товарами, продуктами… Само собой, наши бывшие сограждане думали, что, отделившись от России, они заживут еще богаче…

— Справедливости ради скажу, что в конце 80-х и Москва зажила жизнью обычной российской глубинки. Я застал вид московского магазина, на пяти прилавках которого не было вообще ничего, даже банок с морской капустой, а на шестом стояла табличка «требуется продавец». Приехав в Молдавию, даже не в район, а в местную деревню Зырнешты, мы увидели коммунизм, с ломящимися от продуктов прилавками, полными одежды, обуви, дефицитных книг.

— Да-да, у меня также остался в памяти конец 80-х. Тогда я познакомился с отцом нынешней звезды баскетбола Алексеем Шведом, Виктором Николаевичем. И благодаря знакомству, я получал от него вызовы на турниры, куда мы ездили с баскетболистками 1969 года рождения. А его Белгород находится от Харькова в каких-то сорока минутах на электричке. И этими поездками я как-то поощрял своих воспитанниц, которые могли после матчей и тренировок съездить из голодного Белгорода в сытый Харьков. Ты же, Джаудат, прекрасно помнишь, что было в Казани в 80-е годы.

— Помню — что было в Казани. Ничего не было!

— Мы жили по талонам, которые были на все продукты. Еще случай, когда мы захотели отметить встречу одноклассников, объездили всю Казань в поисках спиртного и ничего не нашли. Наконец, кто-то надоумил поехать в Ягодную слободу, а тогда это была деревня в городе, и нашли там в местном сельпо какое-то вино. Отец, глядя на нас, вытащил из заначки бутылку водки, а ту бутылку с пойлом разбил у нас на глазах. В той же Одессе в магазине на полках стояла масса бутылок с винами различных наименований, ассортимент, похожий на нынешнее изобилие в любом супермаркете. Причем все это стоило копейки… А сама ситуация казалась унизительной, настолько разительно выглядела разница с нищими по ассортименту российскими магазинами. С другой стороны, повторюсь, жители союзных республик ошибочно представляли, что все их изобилие достигнуто исключительно их усилиями. И этим, во многом, объясняется желание наших бывших сограждан выйти из СССР, отделившись от России.

— Если люди бесятся, то с жиру.

— Соглашусь. Такое же недоумение у меня вызвал факт присоединения ГДР к ФРГ и воссоединения Германии. Когда я побывал в ГДР по программе обмена студентами, то почувствовал, что коммунизм на земле наступил, а располагается он конкретно на территории ГДР. Широкий выбор товаров, продуктов по максимально низким ценам, чистота на улицах, все это поражало воображение. Находясь проездом в Варшаве, я видел совсем другую картину, там все выглядело гораздо хуже. Не случайно поляки, пользуясь открытой границей с ГДР, на выходные приезжали туда за продуктами и товарами, как россияне ездили в соседние республики СССР или в Москву. Поэтому когда Польша начала бунтовать, образовалось антиправительственное движение «Солидарность», для меня это еще было объяснимо. А вот ГДР… Я не мог понять, почему их граждане периодически бежали в ФРГ. А уж воссоединение с Германией… Мы в 1998 году проезжали по территории бывшего ГДР, например городу Галле, я не узнал мест, в которых побывал при социализме. Запустение, грязь на местах, где была чистота, росли цветы. Сейчас уже открыто говорят о том, что после воссоединения территории бывшего ГДР пришли в упадок.