«Через несколько лет цена на все российское сырье упадет. Это однозначно»

«Послание не ставит целью выдать деньги»

— Дмитрий Валерьевич, начнем разговор с позавчерашнего послания президента Федеральному собранию (разговор проходил 22 февраля, — прим. ред.). С чем связаны заявленные Владимиром Путиным новые меры социальной поддержки? Могут они быть ответом на недовольство в обществе ростом цен, тарифов, падением доходов?

— А никакого недовольства нет. В чем оно, по-вашему, выражается? В рейтингах? Рейтинги — полная туфта! Что, люди на площади выходят? Нет, не выходят.

— А возмущение в соцсетях?

— Да хоть триста раз они будут возмущаться в соцсетях — это не возмущение, а так, на кухне потрындеть. Возмущаться — это когда вы принимаете решение. Рейтинг президента высок как никогда, и если вы завтра объявите выборы, Путин наберет свои 86 процентов.

— Но объясните тогда падающие рейтинги от ВЦИОМа, который оппозиционной социологической структурой никак не назовешь.

— Все же зависит от того, как вы зададите вопрос, поэтому обращать внимание на последние данные ВЦИОМа нужно постольку поскольку. Если у людей нет права снятия президента, и даже депутата или чиновника министерства, то они просто выпускают пар.

— А как вы оцениваете сами меры соцподдержки, изложенные Путиным — увеличение соцвыплат на детей, льготы по налогам на имущество для семей, предоставление 450 тысяч рублей многодетным семьям на погашение ипотеки?

— Там нет никаких мер. Это сродни лозунгу «Всем бабам — по мужику, а мужикам — по бабе!».

«Народ хоть триста раз может спрашивать президента об этом, но каких-то прав и возможностей заставить выполнить эти намерения у народа нет. Ему через несколько лет в итоге могут сказать: «Вы, что, хотите как в Париже или как у «хохлов»?» Фото kremlin.ru

— То есть это лишь намерения?

— Это высказывание о намерениях. Сейчас 125 миллиардов рублей для таких намерений нет. Послание не ставит целью выдать деньги.

— Но народ же будет ждать выполнения этих мер, напоминать о них.

— Народ хоть триста раз может спрашивать президента об этом, но каких-то прав и возможностей заставить выполнить эти намерения у народа нет. Ему через несколько лет в итоге могут сказать: «Вы, что, хотите как в Париже или как у «хохлов»?». Или покажут какой-нибудь страшный ролик про Навального, и народ все равно выберет сильного царя.

— Значит, на ту же ипотеку в 8 процентов и социальный контракт надеяться не стоит?

— Пока к посланию нужно относиться как к нормальной пропагандистской работе. Если вы человек думающий, то вы поймете, что надо судить по делам и что большинство намерений — о той же ипотеке в 8 процентов — невыполнимо. Путин выступал с 15 посланиями, и ни одно из них не привело к улучшению качества жизни населения.

— А материнский капитал?

— Идея материнского капитала реализуется, но опять же возникает вопрос — насколько он является стимулом для повышения рождаемости. Рождаемость, кстати, нам поднял не материнский капитал, а обычный завоз гастарбайтеров.

«Макрорегионы? Некоторые люди просто хотят по-другому перераспределить бюджет»

— Улучшить жизнь людей (прежде всего в небогатых регионах) призвана недавняя идея правительства разделить страну на макрорегионы, где должны будут развиваться социально-экономические связи территорий, вошедших в эти единицы. Насколько серьезна эта идея?

— Тут задача несколько проще: некоторые люди просто хотят по-другому распилить, или, если хотите, перераспределить бюджет. К повышению жизни обычного гражданина это не имеет никакого отношения: будет он жить в макрорегионе или микрорегионе, ситуация для него не поменяется. Понимаете, пока гражданин упирается в ящик и ему важно, что там «у хохлов», наш или не наш Трамп и наша ли Сирия, пока ему важно, какие враги готовятся на нас напасть и какой мы дадим ответ (ибо ракеты наши высоко летают), если человека вштыривает все это, то страх — это хороший товар. А поскольку наши власти умеют продуцировать страх, то они его очень хорошо монетизируют.

— Значит, холодильник не начал побеждать телевизор?

— Нет, и никогда не победит!

«В лучшем случае только так и проголосуют — согласен. Но так как вероятнее всего очередная кампания будет нечестная — с административным ресурсом, с вбросами, с черным и белым пиаром, то обычный гражданин проголосует за партию власти». Фото Олега Тихонова

— Ну я бы так не стал утверждать… Я лично вижу, что те, кто раньше рубаху рвал за нынешнюю власть, сейчас говорят обратное.

— Я не супротив колхоза: может, человек и не готов рвать рубаху, но вот когда будет очередная президентская кампания, что — большинство людей проголосует, пусть даже за формально, но оппозиционного кандидата?

— Если выборы будут по-настоящему честными и прозрачными, разве нет?

— В лучшем случае только так и проголосуют — согласен. Но так как вероятнее всего очередная кампания будет нечестная — с административным ресурсом, с вбросами, с черным и белым пиаром, то обычный гражданин проголосует за партию власти.

— Но вернемся к идее макрорегионов. От чего зависит фактор роста таких территорий?

— Да никаких особых факторов нет: макрорегион или микрорегион — это всегда передел элит, а этого сделать Дмитрию Медведеву никто не даст, поскольку элиты балансирует Владимир Путин, это его функционал.

«Изменения в энергетической парадигме мировой экономики приведут к изменению российской экономики»

— Хорошо — вы скептик в отношении макрорегионов. Что тогда в ближайшее время ждет российскую экономику?

— Изменения в ней будут, но они будут идти в сторону медленного удушения нашей экономики. В 2020—2021 годах произойдут изменения в энергетической парадигме мировой экономики, которые приведут к изменению российской экономики, а это приведет к изменению нашей так называемой «политики». И в этом случае на смену авторитарному режиму может прийти режим, близкий к военной хунте, когда из ныне существующих семи группировок Кремля выделятся две, которые, передушив остальные пять, и придут к власти. Но та же хунта, немного порулив, может начать какие-то демократические изменения.

— А можно уточнить про изменения в энергетической парадигме мировой экономики?

— К 2025 году многие страны постараются отказаться от двигателей внутреннего сгорания, а основной российский экспорт — это углеводороды. В условиях, когда разрабатываются альтернативные виды топлива, а Россия ничего такого на мировой рынок не поставляет, положение будет становиться грустным.

«А зачем губернаторам что-то делать для малого бизнеса, если они понимают, что для обеспечения их потребностей есть нефть и газ? Все остальное — малый и средний бизнес в частности — для них издержка». Фото Максима Платонова

— А крупного мирового кризиса вы не ожидаете, как, скажем, известный экономист Иван Грачев: он считает, что если не в этом, то в ближайшие пару лет кризис может быть и провоцирован он будет сланцевой нефтью, добываемой в США?

— Наверное, к 2021—2022 году эту фразу Грачева можно будет применить. Дело не только в сланцевой нефти — в мире много точек напряжения в экономике, но для России ведь неважно, из-за чего разразится кризис — из-за сланцевой нефти или из-за ипотечного кредитования, поскольку мы в этой экономике не принимаем никакого участия. Но то, что упадет цена на все наше сырье, это однозначно.

— А Россия будет готова нормально пережить кризис? Как сказал недавно в интервью нашему порталу Леонид Радзиховский, подушка безопасности у нас есть всегда, ибо это суть нашей экономической политики. Вы согласны?

— Мы всегда к чему-то готовы, но и Северная Корея к чему-то всегда готова. Да, подушка есть, но уровень жизни населения почему-то у нас всегда падает. Кстати, наша подушка называется «население», а на эту подушку в России можно падать вечно, потому что население нашей страны считает — «лишь бы не было войны», а страх, как я уже говорил, это лучший товар, и в силу этого россияне готовы терпеть все что угодно. Лучшее, что у нас есть — это люди.

— Как вы оцениваете перспективы малого и среднего бизнеса? Не опускает ли государство его в могилу?

— Малый и средний бизнес выживет всегда, при любых властях — он будет жить даже тогда, когда в этой жизни уже ничего не будет. Даже в Сомали есть малый бизнес. Но возникает вопрос — каким будет этот малый бизнес? Малый бизнес всегда характеризуется тем, что он может переходить в средний бизнес, но у нас этого практически нет. Этому мешает само государство, то есть различные группировки в управлении государством.

— В регионах губернаторы бессильны помочь малому бизнесу?

— А зачем губернаторам что-то делать для малого бизнеса, если они понимают, что для обеспечения их потребностей есть нефть и газ? Все остальное — малый и средний бизнес в частности — для них издержка.

«Вот представьте, если еще кто-то в Европе на нас обидится, перестанет поставлять комплектующие для оборудования птицефабрики, программное обеспечение или антибиотики? Все встанет на свои места — мы увидим, что мы заместили курятину как продукт, но не заместили технологию ее производства». Фото selo-exp.com

«Антисанкции вводились, чтобы переделить мясной рынок под структуры, близкие к правительству»

— В этом году исполняется пять лет жизни страны и россиян в условиях зарубежных санкций и российских антисанкций. Каков на данный момент результат?

— Антисанкции вводились для того, чтобы переделить мясной рынок под структуры, близкие к правительству, такая же цель была и на рыбном рынке. Больше ни с чем эти антисанкции не борются. А что касается европейских и американских санкций, то я вижу, что это был «договорняк»: если бы Европа и США хотели бы как-то повлиять на режим в Кремле, то настоящие экономисты сказали бы лидерам своих стран в Европе и лидерам США, на какие «кнопки» надо нажать. А в общем их устраивает все, что у нас происходит. Для Европы ведь что главное? Чтобы Россия поставляла им дешевые углеводороды и на ядерную кнопку никто не нажимал, поэтому режим управления нашей страной их устраивает на все сто процентов.

— А импортозамещение вообще сработало? Что-то у нас это слово перестали произносить.

— Импортозамещение не может сработать, сколько бы о нем не говорили. Да, из Польши перестали возить яблоки, но у нас появились так называемые «белорусские» или «сербские» яблоки, но по сути, это те же польские яблоки — просто там был пятый «калибр», а тут стал третий и цена взлетела в два раза. Изменилась только логистическая схема, а товар стал дороже и хуже качеством.

Понимаете, импортозамещение возникает тогда, когда вы замещаете технологии, а не продукт — в этом принципиальная разница. Но замещение технологий — это долгий и нудный процесс. Замещение же продукта — это ерунда, и мы в данном случае поменяли шило на мыло. Да, мы полностью обеспечиваем себя как бы своей свининой, но она стоит на 25 процентов дороже, чем свинина из той же Польши, потому что оборудование, убой, содержание, прививки тоже связаны с импортом, а племенной скот голландский, польский, немецкий — перед нами та же сборка товара.

— А когда вы слышите, что у нас курятина уже давно российская?

— На это надо улыбаться широкой гагаринской улыбкой! В ответ на «отчеты об успехах» надо спросить, а какова импортная составляющая в кормах, в оборудовании комплексов, в программном обеспечении, в тех же прививках. Вот представьте, если еще кто-то в Европе на нас обидится, перестанет поставлять комплектующие для оборудования птицефабрики, программное обеспечение или антибиотики? Все встанет на свои места — мы увидим, что мы заместили курятину как продукт, но не заместили технологию ее производства.

— А вообще мы очень сильно зависим от продуктов и технологий Европы и США?

— Мы зависим от них практически во всем. Вот сейчас говорят про изолированный, суверенный интернет, но это невозможно! У нас говорят, что мол, мы поставим для суверенного интернета серверы — ставьте ради бога, но серверы кто будет производить?

—Китай, вероятно?

— Не факт, что Китай будет с нами постоянно дружить. А если будет дружить, то он будет «уничтожать» влиянием Иркутскую область, Хабаровский край — и где тут наша независимость?

«Полигоны нашим властям иметь выгоднее, поэтому они будут продолжать растить на территории нашей страны уже не мусорную Францию, а мусорную Австралию». Фото Максима Платонова

«Власти не будут решать мусорную проблему — политической выгоды от этого нет»

— Одна из обсуждаемых тем — мусорная проблема. Мусоросжигательные заводы — это серьезный выход из нее?

— Физически на территории России «захоронена» Франция. То есть нашими мусорными полигонами можно покрыть эту немаленькую европейскую страну. Полигоны наши создавались, по сути, 100 лет, то есть все то время, пока существует постцарская Россия. Идеальное общество должно начинаться с того, что пищевые отходы мы спускаем в «мельницу», а твердые сортируем минимум на три-четыре фракции и отправляем в пункты сбора и переработки, а потом для них возникают мусоросортировочный или мусоросжигательный завод.

Полигоны нашим властям иметь выгоднее, поэтому они будут продолжать растить на территории нашей страны уже не мусорную Францию, а мусорную Австралию. Не будут власти решать мусорную проблему, потому что политической выгоды от этого у них нет — срок жизни у них короткий, а решать проблему, которая создавалась 100 лет, нужно уже 200 лет. И зачем им такой горизонт?

— Так что же можно ожидать от будущего мусоросжигательного завода под той же Казанью?

— Если не будет нормальной системы сортировки, поддерживающей этот завод, он будет работать со всеми выбросами, потому что туда будут приходить фракции, которые он не должен сжигать. Власти же будут заставлять работать такой завод, хотя у «проклятых буржуинов» даже в центре города может работать мусоросжигательный завод, и более того, рядом с ним делаются горнолыжные склоны.

— Изменить ситуацию можно?

— Для этого президент страны должен показать, что он начал сортировать мусор. А готов ли он это делать? Тут должна быть не просто государственная политика, не какой-то нацпроект, это должна быть норма жизни. Сейчас я не вижу, чтобы президент сосредоточился на этой проблеме — для него ее не существует. Для него существует проблема бомб — это да.

— А что, в Европе президенты показывали на своем примере, как правильно избавляться от мусора?

— Там общество управляется по-другому. У нас общество авторитарное, любящее царя, а не выбирающее президента. Вот когда у нас общество доживет до того, чтобы по-настоящему выбирать президента, тогда и проблема с сортировкой мусора начнет сдвигаться с мертвой точки.

«Не столько для того, чтобы «шкурить» людей, а с идеей того, что все в стране надо контролировать. Задача такая. А то, что туда перерегистрируются часть ИПшников и сотрудников предприятий — это правда». Фото: репетиторкиров.рф

«Налог для самозанятых понадобился, чтобы ввести в эту среду «Большого брата»

— Какими, на ваш взгляд, будут последствия введения налога для самозанятых? Татарстан, если вы в курсе, стал одним из пилотных регионов для такой идеи.

— Ввели его для того, чтобы ввести в эту среду «Большого брата». Не столько для того, чтобы «шкурить» людей, а с идеей того, что все в стране надо контролировать. Задача такая. А то, что туда перерегистрируются часть ИПшников и сотрудников предприятий — это правда. Другое дело, что тех объемов, которые власти ставят, эта идея не достигнет — ну будет 15, 20 тысяч человек, которых туда загонят.

— Министр финансов Силуанов сказал, что самозанятых уже более 30 тысяч.

— Даже если там зарегистрировалось 30 тысяч человек, не будем забывать, что власти хотели, чтобы там зарегистрировалось 15 миллионов. 30 тысяч — это ничто, тем более если много людей туда пришло из ИП. В таком случае ИП в нашей стране становится невыгодным.