Раиль Хисматуллин, «Тенториум»: «У башкирского меда тоже много подделок»

Все началось с огурцов

— Раиль Габдулхакович, расскажите, как была основана ваша компания? С чего все началось?

— Компания началась с того, что у меня были большие долги по оплате за лечение дочери от тяжелой болезни в Москве. Деньги надо было как-то отдавать. В то время я жил в частном секторе с мамой. Это было в 1982 году, во времена, когда многие занимались выращиванием огурцов и их последующей продажей.

Я сделал большой парник на две с половиной сотки земли в черте города. И посадил огурцы. Но урожай оказался ниже среднего. Один знакомый специалист в сельском хозяйстве посоветовал завести пчел. Без опыления ни одна культура не даст хорошего урожая. Послушав его, я купил один улей. И когда погрузился в мир пчел, то навсегда в нем остался.

Интересный момент. Я с четырех лет болел астмой. Когда «подружился» с пчелами, у меня моментально прекратились симптомы. Это удивительно! И спустя 36 лет я не знаю проблем с этим недугом. Длительная ремиссия.

— Как компания начала развиваться?

— Мы стали активно изучать апитерапию, то есть применение продуктов пчеловодства в лечебных целях. Совместно с супругой мы активно изучали научную литературу, общались с экспертами. Вскоре нашлись энтузиасты, которые поддержали идею, так как в тот период времени апитерапия держалась на тех, кто в нее свято верил.

Один знакомый специалист в сельском хозяйстве посоветовал завести пчел. Без опыления ни одна культура не даст хорошего урожая. Послушав его, я купил один улей. И когда погрузился в мир пчел, то навсегда в нем остался

Шаг за шагом заходили все глубже, знакомясь с продукцией, произведенной в СССР. В основном, это были спиртовые настойки, мази. Насобирав приличный материал, я пошел к ректору пермского мединститута Евгению Вагнеру. Мы поговорили, и он предложил нам работать в научно-исследовательских лабораториях мединститута. Испытывали на гусях и мышах дрозофилах продукты пчеловодства, так сказать, первая проба пера.

С 1990 года приступили к сотрудничеству с пермской Фармакадемией. Так появился наш первый продукт — гомеопатическое драже. Мы достаточно быстро стали известны, потому что занимались наукой, практической апитерапией. Начали принимать пациентов — по одному, по два человека в день.

Позже про нас написали в местной прессе. А затем опубликовали дайджест на страну. Когда вышла газета, произошло что-то невероятное. Запись людей, которые хотели попасть к нам на прием, была расписана на два года вперед. Так накапливали опыт и знания по лечению пациентов и переработке продуктов пчеловодства.

В 1993 году провели на базе пермского Фарминститута международную конференцию, посещали различные мероприятия и форумы. Функционеры Госкомитета СССР предложили мне приобрести рецептуру, которая была клинически апробирована. Я рискнул и купил ее. Она легла во многом в основу нашей продукции.

— Вы выпускаете множество продукции, начиная от бальзамов и настоек и заканчивая БАДами и здоровым питанием. Какой товар больше всего пользуется популярностью?

— БАДов у нас немного. Мы больше стремимся к тому, чтобы продукты были наиболее простыми и полезными. Гиппократ говорил, что пища должна быть лекарством, а лекарство — пищей! Это наш путь.

Что касается товаров, то основную выручку компании дают десять продуктов, среди которых — водный экстракт прополиса, драже на основе цельного зерна пыльцы, массажный крем и так далее.

«БАДов у нас немного. Мы больше стремимся к тому, чтобы продукты были наиболее простыми и полезными». Фото tentorium-spb.ru

— В чем особенность бизнес-стратегии в сфере пчеловодства? Насколько важны инновации в развитии компании?

— Пчеловодство сегодня стареет, что прискорбно. Молодежь неохотно идет в эту сферу. Поэтому важно поддерживать, создавать что-то новое, современное, давать талантливым людям развиваться. Так, ранее «Тенториум» при помощи властей запускал проект по продвижению агрофраншизы по пчеловодству. В результате у нас в регионе появилась около 300 новых пасек.

«У башкирского меда тоже много подделок»

— Кто ваш главный конкурент?

— Предприятий, которые занимается глубокой переработкой продуктов пчеловодства, в России немного. Но не стоит забывать и про недобросовестную конкуренцию. Простой пример: вы покупаете на рынке мед, а вам вторую банку меда дают в подарок. Нужно задуматься, ведь такого не должно быть!

В странах Юго-Восточной Азии часть компаний специализируется на выпуске искусственного меда. И причем на рынок продукт попадает как настоящий. Поэтому в выборе настоящего меда нужно быть острожным.

— Где самый, на ваш взгляд, лучший мед? И как его распознать?

— Сложный вопрос. Каждому нравится своей мед. Например, для меня изумителен липовый мед. И, кстати, эффект от различных сортов меда тоже отличается. Тут дело вкуса.

Как определить хороший мед? В этом и есть сложность, так как для этого нужны специалисты, простым покупателям определить сложно… Рекомендации одни — брать у знакомых пасечников либо у компаний, которые дорожат своим именем. Фальсификата действительно много.

— Башкирский мед — это больше чем бренд или действительно уникальное явление?

— У башкирского меда тоже много подделок. Представьте, сколько в России проходит ярмарок, где вам пытаются продать якобы мед из республики. Башкирия просто не может производить такое количество меда! Большой урожай бывает раз в три-пять лет, а не каждый год.

А сам бренд исторически сильный. Настоящий башкирский мед очень хороший, поэтому под эту марку пытаются и влезть недобросовестные продавцы.

Производство идет трех видов — крема, питательные драже и экстракты. Также есть косметическое производство. Перерабатываем все у себя — на заводе Tentorium Ruland

— Ваш головной офис базируется в Перми. Расскажите, как функционирует ваша компания? Как происходит изготовление продукта, где располагаются заводы?

— За время работы мы определили для себя надежных поставщиков продуктов пчеловодства. Все, что приходит к нам, проверяем в лабораториях. Большей частью это компании с севера — Пермский край, Башкирия, Татарстан, Алтай.

Производство идет трех видов — крема, питательные драже и экстракты. Также есть косметическое производство. Перерабатываем все у себя — на заводе Tentorium Ruland, который работает в соответствии с принципами мирового стандарта безопасности для человека HACCP.

Выручка в миллиард

— Вы писали Рустаму Минниханову о проведении конференции в Казани? Как откликнулся Татарстан? Почему именно Татарстан?

— Пользуясь случаем, хотел поблагодарить президента Татарстана за то, что меня наградили медалью «За доблестный труд» РТ. Я благодарен и за добрые, дружеские отношения. Мы часто выезжаем на выставки, участвуем в конференциях, к примеру, на базе особой экономической зоны «Алабуга», обмениваемся опытом.

В Татарстане прекрасно выстроена поддержка предпринимателям, что, конечно, радует. Мое предложение было проработано с Ринатом Закировым, руководителем исполкома Всемирного конгресса татар, и президент воспринял его хорошо. Мы также участвовали в конференции. Резонанс был. Предложение было принято как раз в «Алабуге» на конференции. Поэтому сотрудничество с РТ у нас крайне плодотворное.

— Не предлагали в Татарстан перевести производство? Не планируете здесь проекты?

— Мысли есть, но пока они остаются в виде мыслей, потому что есть в этом серьезная рациональность. Будем прорабатывать.

— Какая выручка, прибыль у группы?

— Наша выручка в среднем около 1 млрд рублей в год. На общем фоне снижения в некоторых секторах экономики мы стабильны.

Пользуясь случаем, хотел поблагодарить президента Татарстана за то, что меня наградили медалью «За доблестный труд» РТ. Я благодарен и за добрые, дружеские отношения

«Оказалось, татарский близок к уйгурскому, и мы понимали друг друга»

— Расскажите о своих корнях. Знаете татарский? Говорите?

— Моя мама — из Набережных Челнов, а отец — из села Новый Артаул в Башкирии, где я с одобрения старейшины села построил мечеть. Оба татары. Сам родился в Перми. Язык татарский прекрасно знаю благодаря моей бабушке.

Сразу вспоминается случай с Миннихановым. Как-то на его приеме мы общались с одним из китайско-уйгурских предпринимателей на татарском языке, так как он не говорил ни по-русски, ни по-английски. Оказалось, татарский близок к уйгурскому, и мы понимали друг друга.

И про подобный случай также вспоминал Минниханов в рамках очередной поездки в Китай с губернаторами и главами администрации России. На какое-то время они остались без переводчика. Рустам Нургалиевич поговорил с уйгурами на татарском, чем немало удивил коллег.

— Какие качества вы считаете главными для успешного предпринимателя?

— Обучаемость, немного авантюрность. Если делать все правильно — никогда не станешь успешным бизнесменом. И, конечно, терпение. Думаю, что у предпринимателей должна быть еще одна важная черта — надо бизнес делать чистыми руками, чтобы тебе могли доверять. Честь береги смолоду!

— Какое у «Тенториум» будущее? Возможно ли слияние с федеральными или зарубежными компаниями?

— Если рациональность в этом будет, почему бы нет? Особенно мне нравится, что молодые люди сейчас начали думать о своем здоровье, о потреблении здоровой пищи. Если нам предложат интересные вещи, то обязательно их рассмотрим.

Сегодня мы работаем как многопрофильный холдинг, производим много продукции. Мы развиваем безглютеновое производство, делаем выпечку и безглютеновый хлеб, у нас есть козья ферма и ремесленный цех по производству сыров на основе козьего молока. Также мы производим собственный мультсериал «Пчелография». Главное — развивать дистрибьюцию. Ведение бизнеса «от сердца к сердцу» дает отличные результаты.