«Мигранты везут в Татарстан своих детей, чтобы учить их в наших школах»
В КФУ обсудили непростой вопрос «мигрантских» школ и отсутствия условий для обучения ребят из ближнего зарубежья
Накануне в КФУ собрались педагоги и эксперты, чтобы обсудить острый вопрос — обучение детей мигрантов в школах. Представители учебных заведений отмечают, что по количеству поступивших ребят из ближнего зарубежья можно сделать вывод об экономическом положении в той или иной стране, и констатируют, что мигранты выбирают для своих детей в основном школы рядом с рынками, а также отдают предпочтение татарским учебным заведениям. По крайней мере в Казани. Подробности — в материале «Реального времени».
«В какой стране становится плохо, оттуда и идет основной поток»
Некоторые татарстанские школы неофициально можно назвать «мигрантскими», а все потому, что процент обучающихся из ближнего зарубежья в них достигает 30%, а в отдельных классах и вовсе 50%. Правда, представители казанских школ не хотят, чтобы их называли «мигрантскими».
— Конечно, выражение «мигрантская» школа коробит, нас не устраивает. У нас есть определенный процент детей мигрантов, но их не так много. Может быть, в классе один-два, иногда бывает три человека. Но все-таки это не поток, не основная масса детей мигрантов. Поэтому говорить, что это «мигрантская» школа — совсем не правильно, — считает Марина Андреевская, заместитель директора русско-татарской школы №13.
Вместе с тем она отмечает, что эти дети поступают в образовательное учреждение без знаний русского языка, а это большая проблема. Учитывая, что вопрос с мигрантами волнует сейчас весь мир, спикер считает, что и республику эта тема обойти стороной не может.
— Для школ Татарстана, Казани такая проблема тоже вырисовывается, и мы от нее не можем отстраниться. Мы принимаем всех детей, хотя программа рассчитана на русскоговорящих, — отмечает заместитель директора школы. Сейчас, по ее словам, у них порядка 15% обучающихся — это дети мигрантов.
Заместитель директора по национальному образованию школы №51 Любовь Капитанова говорит, что в одних классах учеников из ближнего зарубежья нет вообще, а в других их классах число доходит до 6-7 человек.
— У нас очень большая азербайджанская диаспора. Очень много таджиков, чуть меньше узбеков, — перечислила спикер представителей этнических групп.
Из года в год, по ее словам, ситуация меняется — все в зависимости от политики, экономики той или иной страны.
— Вся экономика на примере наших школ чувствуется. В какой стране становится плохо, оттуда и идет основной поток. Сейчас у нас приезжают узбеки из Киргизии, таджики. Одно время таджиков было очень мало, — продолжает Любовь Капитанова. — Из Армении, например, детей вообще в школе нет, а вот азербайджанцы приезжают из определенных регионов страны — так, в казанской школе учится много детей родом из Массалинского района Азербайджана.
Языковая среда как основная проблема
Выбирают школу для своих детей мигранты исходя из ее территориального месторасположения. В частности, ищущим лучшей жизни важно, чтобы учебное заведение было недалеко от рынка. И школа №13, и школа №51 этому критерию соответствуют.
— Я соглашусь, что это наличие рынка. Очень много наших детей сейчас уехали в Туру, а значит перевелись в осиновскую гимназию или в осиновскую школу. Думаю, в этих учебных заведениях эта проблема [с обучением] тоже сейчас возникла. Как поняла, в школе уже мест нет, многие уезжают в осиновскую татарскую гимназию, но, видимо, у них там возникают проблемы. У нас были даже дети, которые оттуда обратно к нам ездили из Осиново, потому что в татарской гимназии учиться не могли, а мест в других школах нет, — рассказывает Любовь Капитанова.
Заместитель директора русско-татарской школы №13 Марина Андреевская говорит, что мигранты отдают детей в школы рядом с местом жительства, местом работы, либо останавливают свой выбор на национальных школах, поскольку многие приезжают из Средней Азии и являются носителями тюркских языков, а значит татарский ребятам изучать легче русского. Четвертой причиной выбора учебного заведения представитель казанской школы называет рекомендации друзей и родственников. Спикер припоминает, что у них есть случаи, когда одна семья отдает ребенка к ним, после чего родственники приезжают, стараются найти жилье неподалеку и отдают детей в эту же школу.
— Получается, что у нас целыми поколениями выпускаются. Например, Додобаевы. У них свой уже четвертый ребенок, родственники приехали с Узбекистана, и знакомых к нам приводят, сами звонят, рекомендуют. Такое явление есть, — констатирует Марина Андреевская.
На вопрос модератора о том, являются ли дети мигрантов для педагогов большой проблемой, представитель школы сразу же отвечает — «дети не могут быть проблемой», а вот язык — может.
— Проблема — научить ребенка сначала разговаривать, потому что привозят неговорящих детей. Мы понимаем, для ребенка это огромнейший стресс — оказаться в чужой стране, в чужом городе, в чужом коллективе, где говорят на чужом для него языке. Очень часто дети вообще не понимают, что им говорят, — комментирует заместитель директора школы.
В этом случае в образовательной организации прибегают к помощи других учеников, разговаривающих на одном языке с вновь поступившим. Самое первое, что стараются сделать педагоги, — это создать комфортную среду для ребенка, продолжает специалист. Такая политика работает эффективно — в школе дети мигрантов успешно заканчивают 9 и 11 классы и идут дальше получать образование. Создают эту самую комфортную среду в том числе привлекая детей к школьным праздникам, на которых ученики из других стран имеют возможность показать себя, станцевав, спев или прочитав стихотворение на родном языке.
Чем старше ребенок, тем сложнее его обучить русскому языку и социализировать. Педагог начальных классов Альбина Александровна отмечает, что адаптация первоклашки происходит в течение одного года, но помимо школьной программы с ними приходится заниматься в свободное время, поскольку в процессе образования возникает расслоение — одни дети опережают программу, а другие, напротив, отстают.
Татарстанцы благосклоннее к мусульманам, а москвичи — к мигрантам
В КФУ с 2016 года запустили программу «Миграционная педагогика», в рамках которой специалисты вуза провели исследование в школах с большим количеством детей мигрантов, пообщались с педагогами, проанализировали их настроения и нагрузку. Кандидат филологических наук, доцент института образования и психологии КФУ, сотрудник НОЦ «Миграционная педагогика» КФУ Резеда Хайрутдинова говорит, что педагоги называют детей мигрантов очень трудоспособными и старательными, а их родителей — заинтересованными дать образование своим чадам.
— У нас трудовая миграция теперь меняется на семейную. То есть мигранты везут сюда своих детей, чтобы учить их в наших школах для того, чтобы они изучали русский язык и могли в дальнейшем получать здесь образование, жить и работать, — констатирует специалист.
Еще одна черта, которой педагоги поделились с исследователями во время опроса, — это уважительное отношение к ним как со стороны приехавших родителей, так и со стороны их детей. Чего нельзя сказать о местных. Главный редактор газеты «Трудовой мигрант» Закир Сариев рассказал, что мигранты, чьи дети учатся в казанских школах, попросили поблагодарить педагогов за работу и отношение.
Продолжая разговор о проведенном исследовании, Резеда Хайрутдинова поделилась интересными данными. При изучении учителей из Татарстана, Москвы и Московской области выяснилось, что их отношение к татарам, русским, жителям Средней Азии и Северного Кавказа, мусульманам и христианам находятся в пределах толерантности. При этом специалисты проследили зависимость этого отношения от места проживания педагогов.
— Учителя Татарстана показали более близкую дистанцию к мусульманам и более дальнюю — к мигрантам. А учителя Москвы и Московской области, наоборот — у них ближе дистанция к мигрантам и дальше к мусульманам. Когда мы обсуждали эти результаты, то пришли к заключению, что все это зависит от тесноты межкультурных контактов, — рассказала спикер.
Без условий и на энтузиазме педагогов
Продолжая обсуждение, эксперты сходятся в одном мнении — через детей можно успешно социализировать их родителей.
— В российском обществе в последнее время часто говорят об адаптации мигрантов. Адаптировать мигрантов легче через их детей. Я знаю семьи, где родители по-русски не разговаривают, а дети смеются: мама, сколько тебе лет, ты не правильно говоришь по-русски. Если российское общество заинтересовано в адаптации мигрантов, это лучше делать через детей, — считает главный редактор газеты «Трудовой мигрант» Закир Сариев.
Кандидат психологических наук, доцент института образования и психологии КФУ, сотрудник НОЦ «Миграционная педагогика» КФУ Чулпан Громова отмечает, что в большинстве стран обучение детей мигрантов происходит с помощью централизованного обучения языку, например с помощью подготовительных классов.
— Но есть страны, где такая практика не прижилась. Они говорят о том, что ребенка сразу нужно помещать в общеобразовательный класс. Такие практики реализуются в некоторых школах США, в Ирландии, в некоторых школах Великобритании. Также есть страны, где нет централизованных практик и политик по отношению к языковой адаптации детей мигрантов. К ним можно отнести Италию, Чехию и в том числе Россию, — комментирует специалист.
В России она выделяет опыт отдельных регионов — Татарстана, Санкт-Петербурга и Москвы. В некоторых школах организованы курсы изучения русского языка, но таких примеров немного. А на Урале есть специально организованный для детей мигрантов лагерь «Белый журавль», где их обучают русскому.
— Но, к сожалению, в большинстве школ учители и администрация сталкиваются со следующими вопросами: нет специального финансирования и условий, чтобы организовать для детей курсы русского языка. В таких случаях, к сожалению, вся проблема ложится на учителя, и организация курсов является лишь инициативой школы. В этом случае проблема адаптации детей мигрантов, к сожалению, становится и проблемой администрации школы, учителей и в том числе родителей, — констатирует Чулпан Громова.
При оценке текущей ситуации в России и в Татарстане в частности выводы получаются совсем не утешительными.
— Сегодня Чулпан Раисовна вспоминала нашу коллегу из Америки, из Университета Майями, которая присутствовала на круглом столе, где также выступали наши учителя и говорили о том, как они работают с детьми-мигрантами, не имея специальной подготовки, курсов русского языка, не владея специальной методикой преподавания русского языка как иностранного, без финансовой поддержки, работая только на энтузиазме. Вот на чем держится работа с мигрантами в России. Увидев ситуацию, послушав наших учителей, американский ученый сказала: «Какие хорошие у вас учителя», — резюмировала Резеда Хайрутдинова.