Президент «Удмурт Кенеш»: «О судьбе удмуртского языка еще сто лет назад высказывали опасения»
Как в удмуртском прижилось слово «пелепон» — «телефон», т. е. «приложи к уху», а персик стало «гоно улмо» — «волосатым яблоком»
27 ноября впервые отмечался Всемирный день удмуртского языка. В Удмуртии он является вторым государственным, наряду с русским, однако не так распространен. При этом доля владеющих и изучающих его с каждым годом сокращается. О тенденциях и мерах по спасению языка в интервью «Реальному времени» рассказала президент Всеудмуртской ассоциации «Удмурт Кенеш», председатель постоянной комиссии Госсовета Удмуртии по науке, образованию, культуре, национальной и молодежной политике и спорту Татьяна Ишматова.
Второй государственный язык
— Татьяна, Витальевна, сегодня впервые пройдет празднование Всемирного дня удмуртского языка. Почему выбрана дата именно 27 ноября и насколько торжества действительно ожидаются всемирными?
— Нынче, в 2018 году, мы впервые обозначили, что у нас будет такой день. У нас в традиции уже было празднование Международного дня родных языков, и мы включались в эту общую акцию, пропагандируя удмуртский язык. Но когда мы собирались для обсуждения предстоящего в 2020 году празднования 100-летия государственности удмуртского народа, мы проводили анализ того, что за это время произошло, как меняется этнос, какие изменения переживает язык. И наши ученые вышли с предложением для повышения статуса удмуртского языка учредить такой день, который бы объединил вообще всех, кто любит, уважает, понимает, знает, просто проявляет интерес к удмуртскому языку. Эта инициатива была воодушевленно встречена всеми делегатами.
Единственно, разошлись во мнениях, какую же дату учредить для празднования, потому что поводов на самом деле много, но хочется, чтобы это действительно был какой-то знаковый день. Так, предложили день, когда удмурты в Казани встречали Екатерину Великую и впервые прозвучала ода на удмуртском языке, даже нашли архивные данные, что это было в мае. Но сразу же отмели это предложение наши учителя удмуртского языка, потому что очень хочется, чтобы ко всем мероприятиям подключались дети, а это период подготовки и сдачи выпускных экзаменов.
Далее очень значимым в истории удмуртского народа был выход письменности — первой удмуртской грамматики. Ее разработал Пуцик Григорович, но в архивных материалах не сохранилась дата, только год.
«У нас в традиции уже было празднование Международного дня родных языков, и мы включались в эту общую акцию, пропагандируя удмуртский язык». Фото ok.ru
Наши православные деятели предложили праздновать 21 ноября — в день выхода Библии на удмуртском языке. Безусловно, это важное событие в жизни любого народа, когда есть такой труд на родном языке, но мы понимаем, что верования удмуртов традиционные были больше языческими, и несмотря на то, что сейчас уже достаточно много христиан, мы понимаем, что день должен объединять людей, а не разъединять.
Молодые активисты из Москвы предложили дату 27 ноября. Именно в этот день в 2001 году удмуртский язык стал государственным, многие еще очень хорошо помнят, как это все проходило не очень просто. Ведь даже после получения такого статуса, остается много вопросов и сегодня, насколько язык де-факто является государственным, употребляемым. В любом случае мы считаем, что это действительно важная веха в истории развития языка.
Что касается «всемирного», на удмуртском языке праздник дословно переводится, как «всем миром празднуем день удмуртского языка». Есть такая традиция у удмуртов «веме» — всем миром строить дом, всем миром помогать пахать огород, т. е. люди объединяются вокруг одной какой-то цели.
Кроме того, мы знаем, что много удмуртов проживают и за пределами Удмуртии, и за пределами России. Хотелось, чтобы наш призыв услышали удмурты за пределами нашей республики и как-то поучаствовали в праздновании. Это необязательно должно быть какое-то мероприятие. Можно просто с детьми сесть и посмотреть мультфильмы на удмуртском языке, либо собрать друзей и рассказать им об удмуртском языке. Больше, конечно, задача, чтобы именно в Удмуртии эта инициатива была подхвачена на всех уровнях.
«На сегодняшний день я не могу сказать, что я на 100 процентов или даже на 90 удовлетворена тем, как используется удмуртский язык в качестве государственного». Фото day.org.ru
— Вы уже затронули тему статуса государственного языка, тем не менее удмуртский язык на государственном уровне звучит достаточно редко, двуязычие мы видим на табличках у госучреждений, но в основном удмуртский язык в общественной жизни не так хорошо представлен. Нужно ли здесь что-то менять?
— На сегодняшний день я не могу сказать, что я на 100 процентов или даже на 90 удовлетворена тем, как используется удмуртский язык в качестве государственного. На самом деле двуязычия, о котором мы говорим, гармоничного, полноправного использования языков, к сожалению, нет в том виде, в котором мы хотели бы представить.
Но другой момент — я как носитель удмуртского языка не испытываю сложностей с тем, чтобы говорить на своем языке. Может и жизнь поменялась, и люди поменялись. Если моя мама рассказывала о том, что они, когда приезжали в город из деревни, стеснялись говорить на своем языке, то, будучи студенткой, я не стеснялась, одногруппники знали, что я удмуртка и был интерес даже, а как это будет по-удмуртски. Соответственно этого психологического барьера у меня нет. Удмурткой я себя осознала в 14 лет, и я начала проявлять интерес к языку и культуре. Мне нравится, что мои коллеги, зная меня как депутата, стараются со мной поздороваться по-удмуртски, в меру своих знаний какие-то фразы произнести по-удмуртски, и это делается не с насмешкой или подколом, а именно из уважения, потому что хочется сделать мне приятное.
Есть проблема другая — оборудованы для синхронного перевода у нас залы только в Доме дружбы народов и в Национальном театре. Я не выступаю на удмуртском языке в Госсовете не потому что мне запрещено, а просто там нет синхронного перевода, чтобы меня поняли коллеги. Нужно здесь, конечно, заниматься и подготовкой специалистов по синхронному переводу.
Другой момент: по линии «Удмурт Кенеш» мы сделали большой шаг вперед — все наши научно-практические конференции идут на родном удмуртском языке. А ведь раньше даже на Гердовских чтениях на удмуртском звучали лишь приветствия и некоторые эмоциональные выступления.
«По линии Удмурт Кенеш мы сделали большой шаг вперед — все наши научно-практические конференции идут на родном удмуртском языке. А ведь раньше даже на Гердовских чтениях на удмуртском звучали лишь приветствия». Фото vk.com
Место в обществе
— Научные конференции — это же и научные термины. Рождаются ли новые слова, как они воспринимаются удмуртской общественностью?
— Это очень больной для удмуртского народа вопрос. Очень тяжело наши люди воспринимают новые слова, новые непонятные термины. Мы читаем в газетах новые слова и не хотим их использовать. Понятно, что не все слова приживутся, но если мы живем в современном мире и хотим, чтобы язык развивался, мы не можем не использовать эти слова. Даже молодежь сама где-то словотворчеством занимается. Вот смеялись, но приживается слово «пелепон» — «телефон», т. е. «приложи к уху». Бывает, комичные сочетания приживаются. Вот слово «персик» — не было раньше у удмуртов персиков, а потому не было для него названия. Я помню, у нас в лагере «Шундыкар» один деревенский мальчик, который ни разу не видел персиков, спросил, а почему это яблоко волосатое. «Гоно улмо» — буквально «волосатое яблоко» — недавно появилось в словарях как перевод персика.
Появляются новые понятия и явления, и с ними естественно новые слова, такие как элькун — республика, кат — закон, кун шет — герб, кун крезь — гимн. Тоже народ был против, но приживаются слова. Если мы используем только русские и английские заимствования и вставляем свои суффиксы и предлоги — это неправильное использование, это не язык. Язык должен развиваться, претерпевать изменения. Молодежь активно это схватывает, наверное, сложнее старшему поколению.
Есть еще ведь сложности в различии диалектов — традиционно северных и южных удмуртов, а есть еще закамские удмурты. Порой до смешного доходит: хорошее слово на юге может нести плохое значение на севере, а за пределами вообще могут не понять. Например, мы приезжаем в Кировскую область, и нас встречают, говоря «Как мы вас боимся», а у них это «Как мы по вам соскучились». Видите, как смыслы меняются. С другой стороны, диалектология тоже развивается. Когда мы постоянно в этом общении, даже интересно сравнивать, узнавать свой язык и через диалекты.
«Язык должен развиваться, претерпевать изменения. Молодежь активно это схватывает, наверное, сложнее старшему поколению». Фото ok.ru
— А вообще какова тенденция в части владения удмуртским языком в республике? Обычно говорят, что среди малых народов доля знающих родной язык постепенно сокращается.
— К сожалению, статистика говорит не в нашу пользу, и это — общая тенденция, общая боль многих народов. Происходит глобализация, универсализация, все становится одинаковым, однотипным, но в то же время возрастает ценность того, что мы утрачиваем, однако это очень быстрыми темпами происходит, а воссоздать потом это в первоначальном виде уже достаточно сложно и затратно.
Количество тех, кто себя признает удмуртом, сокращается не настолько, насколько говорящих, знающих язык. Сейчас подросло поколение, которое воспитывает своих детей, — мама и папа осознали себя удмуртами, они хотят быть удмуртами, носят наряды, ходят на мероприятия, но, к сожалению, они не носители языка, не могут обучить ребенка родному языку. Язык, когда он уже не как родной, а как иностранный, заново выученный, уже не может стать для ребенка родным. Это язык чувств, эмоций, на каком языке ты с мамой говоришь, тот и приживается.
Интересно, что раньше происходила удмуртизация сельской местности и полное отторжение языка в городе. Сейчас же в селе идет массово отказ от удмуртского, мол, зачем нам это надо, лишние усилия тратить, нам он не нужен. А в городе ты имеешь возможность стать интересным уникальным, потому что идет интерес к удмуртскому.
В то же время очень остро стоит вопрос садиков, школ, где был бы не один час изучения удмуртского языка, который тебе по сути ничего не даст, а именно погружение в среду, культуру.
Конечно, решают здесь родители. Не нужно заставлять изучать язык, но важно создать условия. Сделайте лучший детский сад в районе с группой, где изучается удмуртский язык, и родители будут отдавать туда своих детей. Здесь показателен пример Национальной гимназии им. Кузебая Герда — туда охотно отдают детей, потому что там они приобретут первоклассные знания.
Мне импонирует, что наши молодые родители сознательно пытаются создать благоприятную для изучения удмуртского среду вокруг своих детей. Об этом говорит востребованность занятий для детей до детского сада, по типу бэбиклубов. Я свою дочь водила на такие занятия, мамочки там общаются на удмуртском, и у детей эта среда становится своей.
Я свою дочь до детского сада полностью воспитывала в удмуртской среде, у меня мама даже переживала, как она пойдет в детсад, если она русский плохо понимает. В детском саду детишки, конечно, разговаривают на русском, и дочь тоже стала переходить на русскую речь. Ее она слышит и в магазине, и в больнице. Найти такую среду, где будет общение на удмуртском, требует от мамочек усилий, не так много мультфильмов и фильмов на удмуртском в интернете, вылавливаешь часы национального вещания на радио, за книжками на удмуртском языке едешь в единственный магазин, да и занятия для детей — на краю города.
Хотя, конечно, возможности новые появляются, много мероприятий, дискотеки на удмуртском языке, удмуртская мода, молодежь общается на родном языке, и наш институт удмуртской филологии звучит как-то по-новому. Но я понимаю что этого недостаточно. Давно говорю, что нужно круглосуточное удмуртское радио, ведь это дает толчок для развития и эстрады, и детского творчества.
Изучение и мучения
— Какие перемены вы видите относительно изучения удмуртского языка в школах, особенно в виду изменений законодательства об образовании?
— Наши учителя — это большие труженики, которые пытаются вовлекать детей в изучение удмуртского языка, мотивируют к этому.
Но вы знаете, что были приняты изменения в федеральный закон об образовании, и сейчас изучение родного языка носит заявительный характер. Должны быть заявления от родителей и они сами выбирают для своего ребенка язык. Причем сейчас и русский язык изучается не как общегосударственный, а как родной язык.
Общаясь с родителями, я знаю, что очень многих педагоги и директора школ нацеливают отказываться от удмуртского, чтобы больше уделять времени русскому и сдать успешно по нему ЕГЭ. Так что здесь многое зависит от того, как администрация школы и местные власти провели работу с родителями.
К примеру, в селе Малая Пурга родители первоклассников с желанием написали заявления, набрался класс в гимназии с изучением удмуртского языка, но потом они отказались.Что пошло не так? В параллельном классе идет углубленное изучение русского языка, дети в первом классе уже прекрасно читают, за счет факультативов они ушли уже далеко по программе. Дети, которые изучают удмуртский язык, сели на префиксах и суффиксах, им не интересен этот удмуртский. Ну форму игровую поищи. Неужели главная задача — заставить детей спрягать и склонять правильно? Я понимаю, это важно, но главная задача в первом классе это мотивировать. Не всегда это понимаем, не всегда хотим. Я заинтересована, чтобы мой ребенок не был ущемлен в изучении остальных предметов из-за того, что мы патриоты и должны знать удмуртский. Тем более некоторые родители говорят, а зачем в школе изучать, ребенок и так знает этот язык.
«Наша задача — не заставлять, а создавать условия, увы, не всегда это получается. Мы должны понимать, не будет удмуртского языка – кончится Удмуртская Республика». Фото vk.com
Когда ставился вопрос об обязательном изучении удмуртского языка, я была сторонником, но понимала, что надо проходить определенные курсы обучения педагогам, которые будут этим заниматься. Нужно, чтобы не происходило отторжения, а наоборот, чтобы люди желали изучать удмуртский язык, даже если сами не удмурты. Тут очень многое зависит от учителей. Отношение детей к учителю переносится на преподаваемый им предмет.
Есть политический момент, и язык надо спасать, но вот таких перекосов не должно быть. Наша задача — не заставлять, а создавать условия, увы, не всегда это получается. Мы должны понимать, не будет удмуртского языка — кончится Удмуртская Республика.
С другой стороны, навстречу должна идти власть. Набралась группа желающих изучать удмуртский язык в детском саду, так вы должны создать условия, а не искать повода отказать. Я понимаю, что легче отказать, но мы ведь сейчас закладываем в этих детишках будущее нашего народа. Не будет уже другого поколения, если мы сейчас все не сделаем.
— И все-таки, каковы шансы удмуртскому языку действительно остаться языком общения, а не просто элементом культуры? Ведь, как вы уже сказали, нередко можно услышать такое утверждение — мне не нужен удмуртский язык, если я знаю русский, мне его достаточно, чтобы быть понятым.
— Знаете, такое беспокойство есть у многих народов. Глобализация, о которой я говорила, она и русскую культуру размывает. Английский практически уже вошел в обиход, а студенты, чувствуя тенденции, выбирают для изучения китайский. Мы как-то были в Эстонии, и эстонцы тоже переживают за судьбу своего языка. Границы открыты, эстонцы активно ездят и, естественно, им нужен английский язык, кто-то переезжает, и английский для него выходит вообще на первый план.
О судьбе удмуртского языка еще сто лет назад свои опасения высказывали Максим Прокопьев, Кузебай Герд и Трофим Борисов, когда организовывали первый съезд удмуртов. Они говорили, что через сто лет удмуртский язык исчезнет, но как видите, мы по-прежнему на нем говорим. В те годы возникла идея создать единый советский народ, но национальности все-таки не задвинули совсем. Сейчас, слава богу, на федеральном уровне есть стремление к сохранению родных языков малых народов, создается специальный фонд. Главное, чтобы не появлялись здесь люди, которые будут работать ради хороших отметок и замалчивать проблемы, а не решать их.
Кроме того, я думаю, за красивой оберткой продвижения национальной культуры мы порой забываем наполнять его содержанием. Может быть не нужно нам столько фестивалей и праздников, мы поем, пляшем, едим кашу, но это не затрагивает нашу каждодневную жизнь. Радует, что подрастает молодежь, которая говорит на удмуртском языке и воспитывает так своих детей. Наверное, сейчас нужно брать пока не количеством, а качеством знающих и уважающих эту культуру, и это даст хороший плод в будущем.
Центр удмуртской культуры
— В следующем году в Ижевске начнется строительство Центра удмуртской культуры. Какие у вас ожидания от этого центра? Что в нем должно появиться?
— У нас на этот центр такие огромные надежды, потому что на самом деле мы очень давно его хотим. Я думаю, настал тот период, когда мы можем его уже оборудовать интересно и многофункционально с учетом опыта создания подобных центров в других регионах. Мы хотим, чтобы он стал не только точкой притяжения для самих удмуртов, но и просто для горожан, которые могли бы, придя в Центр удмуртской культуры, окунуться в удмуртское изобразительное искусство, приобрести себе удмуртское платье, пройти мастер-классы, привести своего ребенка на занятия, отведать удмуртскую кухню, посетить творческие встречи.
Все хорошо знают наш коллектив «Айкай» — это визитная карточка республики. Они в традиционном виде подают культуру, заряжают энергией, достойно представляют удмуртский народ. У этого коллектива огромный потенциал — они могут ставить театральные постановки, а под это должна быть многофункциональная сцена. При этом коллективе можно создать детскую студию, чтобы и на инструментах играть, и танцевать, и таким образом будущее поколение воспитывать. Здесь должны быть площадки, которые будут объединять молодежь, типа антикафе. Может быть, коворкинг для ремесел, профессиональная звукозаписывающая студия, возможность смотреть удмуртские фильмы и мультфильмы.
Хочется оживить и прилегающую территорию, благоустроить ее в этническом стиле, сделать в центре города точку притяжения, в которой можно провести время, познакомиться с удмуртской культурой. Идей очень много, надеюсь, действительно получится их воплотить в жизнь.