«Если бы Роберта Мусина признали банкротом хотя бы на 100 миллиардов…»
Суд удовлетворил иск «Татфондбанка» в лице АСВ о признании экс-главы «Татфонда» финансово несостоятельным
Сегодня бывший председатель правления ТФБ был объявлен банкротом. Арбитражный суд РТ постановил начать процедуру реализации имущества должника, в реестре требований к которому иск на сумму более 500 млн рублей. Вместе с тем, как отмечает руководитель фирмы «Татюринформ» Марат Камалов, арбитражному управляющему придется очень постараться, чтобы выявить все активы Мусина. Если же она подойдет к процессу формально, то большое количество имущества так и останется у конечного бенефициара. В свою очередь, пострадавшие клиенты ТФБ не верят, что его банкротство им как-то поможет и передают ему «большой привет». Подробности — в материале «Реального времени».
«Привет» банкроту от клиентов ТФБ
Сегодня экс-предправления «Татфондбанка» официально стал банкротом — соответствующее решение вынес Арбитражный суд РТ. Как выяснилось на прошлом судебном заседании, которое перенесли из-за того, что в суд не была представлена кандидатура арбитражного управляющего, сам Роберт Мусин против своего банкротства не возражает — об этом заявил его представитель Адель Губайдуллин. Тогда же стало известно, что предыдущий финансовый управляющий Мусина Алексей Бобровский попросил освободить его от этих полномочий, а 11 июля на собрании кредиторов, участники которого одобрили банкротство, выбрали другое СРО вместо «Межрегиональной саморегулируемой организации профессиональных арбитражных управляющих», в которой Бобровский состоит.
— Буквально недавно ознакомились с протоколами собрания, из которых следует, что кредиторы проголосовали за иную кандидатуру саморегулируемой организации арбитражных управляющих, нежели ту, в которой состоял управляющий на процедуре реструктуризации Бобровский, — рассказал Адель Губайдуллин в суде.
Не возражали против банкротства должника и Татьяна Ерохина, действующая по доверенности от лица ТФБ, а также новый финансовый управляющий Глеб Медведев.
После перерыва сомнений у судьи не было — удалившись из зала на пару минут, он вернулся и постановил: Мусина признать банкротом, ввести процедуру реализации имущества, а в качестве арбитражного управляющего утвердить кандидатуру Елены Рогожкиной из СРО «Возрождение». Согласно Единому федеральному реестру сведений о банкротстве, она ведет в Татарстане множество дел о банкротстве — например, УК «Активар», ООО «Ритейл Шуз», ООО «Стандарт Ритейл», ООО «Время» и другие.
Итоги реализации имущества Мусина суд проанализирует 25 декабря 2018 года.
Решение о банкротстве Мусина выносилось под пристальными взглядами пострадавших клиентов банка, которые исправно приходят на судебные процессы, связанные с ТФБ. На этот раз им даже пришлось занести в зал суда дополнительную лавочку — без нее всем места не хватало.
После оглашения вердикта судьи особой радости на их лицах не читалось, а выходя из зала, одна из пострадавших бросила вслед представителю Мусина: «Скажите, что вкладчики большой привет передавали». Другая женщина поддержала коллегу по несчастью, заметив, что ему еще все аукнется.
Долгов на полмиллиарда
Финансовый управляющий Глеб Медведев в разговоре с корреспондентом «Реального времени» суммы, в которые предварительно оценили имущество Мусина, предпочел не раскрывать. Судить о накопленном за годы добре можно лишь исходя из декларации о доходах экс-предправления как депутата. Так, в 2017 году из недвижимости в его собственности остались пять участков суммарной площадью 2,2 млн кв. метров, доля в участке площадью больше 504 тыс. «квадратов» и садовый дом (315,5 кв. метров).
В 2016 году он также указывал парковочное место и квартиру (520,8 кв. метров). В декларации 2017 года прописано, что этим имуществом в равных долях владеют две дочери Мусина. Также на них записаны пять участков земли (общая площадь почти 9 тыс. кв. метров), жилой дом (1,3 тыс. кв. метров).
При этом кредиторы предъявили к должнику требований более чем на 500 млн рублей. Так, в реестр были включены требования «ИнтехБанка» в лице АСВ на 4,9 млн рублей, от ТФБ в лице АСВ на общую сумму 378 млн рублей, «Ак Барса» на 6,5 млн рублей, а также компании «Аида и Д» на 157 млн рублей.
Некоторые из этих организаций выставляли гораздо большие требования, но они судом удовлетворены не были.
Дело за «малым»
Марат Камалов, руководитель фирмы «Татюринформ», которая активно сотрудничает и пытается помочь пострадавшим вкладчикам рухнувших банков, отмечает, что в процессе реализации имущества должника многое зависит от финансового управляющего.
— Вообще, закон написан и создан не для того, чтобы освободить людей от долгов. Сама его структура направлена как раз на максимальное удовлетворение требований кредиторов. Но 99% того, насколько это будет эффективно и полезно для кредиторов, зависит от финансового управляющего. От его старательности, желания, побудительных мотивов. Потому что он единственное лицо, которое может что-то реально предпринимать, осуществлять розыск имущества, делать запросы, управлять и так далее, — говорит юрист.
По словам собеседника издания, поиск имущества должника может оказаться занятием не из простых:
— Например, у меня есть квартира в Черногории. Откуда финансовый управляющий может об этом знать? Ни один госорган ему об этом не сообщит. Рассылать запросы в 200 стран мира тоже невозможно. Соответственно, по завершению этой процедуры имущество так и останется у конечного бенефициара, — приводит пример Марат Камалов. — Только при огромном старании все это можно обнаружить путем запросов, расследований, определенных действий. А если подходить к этому процессу формально, то огромное количество имущества можно просто не найти, — резюмирует юрист.
Лидер Союза вкладчиков «Татфондбанка» и «ИнтехБанка» Александра Юманова говорит, что надежд на то, что банкротство поможет пострадавшим клиентам, у них нет, поскольку суммы требований к рухнувшим банкам несопоставимы по масштабам с исками АСВ в отношении Роберта Мусина.
— Мне кажется, что это не совсем в пользу кредиторов. Если бы его признали банкротом хотя бы на 100 миллиардов… — говорит активистка.
В то, что у него найдут средства и это им как-то поможет, пострадавшие клиенты не верят:
— Если он эти деньги украл, то давно уже спрятал. Мы не видим, что их особо ищут, по крайней мере, в ходе следствия ничего не вернулось в конкурсную массу. Я не очень верю, что это делается для кредиторов, — отмечает Юманова.