«Личная охрана — это элита частной охранной деятельности»

«С тех пор у меня пословица: «Кадры порешают всех»

— Наталья, расскажите о том, как вы пришли в сферу личной охраны. Какой была жизнь «до» и думали ли вы тогда, что будете защищать жизни людей?

— В 17 лет у меня была первая собственная компания — в сфере продакшна (производства) телепрограмм. Затем мы с партнером-программистом основали IT-компанию (это было в эпоху диал-ап). Также был период бизнеса в luxury-маркетинге с люксовыми брендами, и как раз в это время я занялась японскими боевыми искусствами.

Моим тренером был специалист в личной охране — большой хитрец. Сначала он подвязывал меня в качестве ассистента для тренинга женщин в охране, затем в некоторых работах по безопасности аэропорта, а также в тренингах для G4S (многонациональная компания по оказанию услуг в сфере безопасности, со штаб-квартирой в Великобритании, — прим. ред.). С течением времени я втянулась в «личку» и по сей день получаю огромное удовольствие, работая с клиентами по безопасности.

Затем мне стал интересен опыт работы личной охраны в разных странах: английская, израильская системы. Я участвовала в их тренингах, перенимала знания. В итоге весь накопившийся опыт вылился в концепцию для компании: личная охрана + технологии + luxury маркетинг + языки. Идеальный винегрет.

— Много ли женщин в вашей профессии? Сложно ли им попасть в индустрию личной охраны?

— Немного, желающих мало, квалифицированных — еще меньше. Попасть в эту сферу несложно из-за кадрового дефицита, однако, попав в нее, нужно постоянно себя тренировать и подтягивать самостоятельно.

«Попасть в эту сферу несложно из-за кадрового дефицита, однако, попав в нее, нужно постоянно себя тренировать и подтягивать самостоятельно». Фото facebook.com/natt.bright

— Виктория Корчагина, которую называют первой российской телохранительницей, говорила в одном из интервью, что женщине, в отличие от мужчины, всегда приходится что-то доказывать, работая в личной охране. Так ли это?

— Достаточно быть женщиной-психологом: просто дать понять мужчинам, что их опасение конкуренции с женщиной не оправдано, и смягчить этот момент. У меня никогда не было такого негативного опыта, когда мы работали в команде — все всегда было слажено, все знали свои задачи, сильные и слабые стороны. И еще я бы отметила, что женщина все-таки может пройти туда, куда мужчине пройти сложно.

— Существует стереотип, согласно которому женщин-телохранителей нанимают исключительно для охраны женщин…

— Все зависит исключительно от клиента и его ситуации. Может быть всякое.

— Если это возможно, не могли бы вы рассказать о том, кого вам приходилось охранять?

— В основном, это иностранные бизнесмены с их семьями, иностранные чиновники в составе делегаций. Во время предвыборной кампании депутата в ГД РФ это также было актуально.

— Были ли случаи в вашей практике, когда в процессе работы складывалась максимально критическая ситуация?

— Да, это было в то время, когда я работала сама — из-за ошибки кадрового менеджера. По причине болезни основного водителя в слаженную команду «подселили» простого водителя, причем в машину с охраняемым. Водитель обязан иметь опыт работы в составе личной охраны. В итоге водитель проскочил под красный свет, отрезав тем самым кортеж. Что мы получили в итоге: несущийся как ошпаренный водитель, высокопоставленное охраняемое лицо и я. С тех пор у меня пословица: «кадры порешают всех». Мораль: всегда иметь кадровый резерв, готовить его заранее, не брать «срочных» заказов, когда нет возможности подготовиться. И никогда не надейтесь на «левого» кадровика или ассистенток охраняемого.

«Наша задача не допустить ситуации огневого конфликта, но, если такая ситуация возникла...»

— Профессии телохранителя в России сейчас официально не существует, однако число тех, кто на практике занимается такой деятельностью, измеряется тысячами. Не могли бы вы рассказать, как в российских реалиях осуществляется личная охрана? И какие трудности возникают у вас и ваших коллег из-за текущего положения вещей?

— Вообще, личная охрана стоит особняком от всей частной охранной деятельности и в то же время является ее элитой. Что же касается сложностей, то в моей сегодняшней работе есть два неоднозначных момента: во-первых, сложившиеся стереотипы у клиентов о личной охране (которые формировались под влиянием 90-х), а, во-вторых, отчужденность регуляторов частной охранной деятельности от реалий личной охраны (однажды в кулуарах мне шепнули: «Нам было бы проще, если бы вас — телохранителей — вообще не было, ибо не нужно было бы ничего регулировать»).

«Мораль: всегда иметь кадровый резерв, готовить его заранее, не брать «срочных» заказов, когда нет возможности подготовиться. И никогда не надейтесь на «левого» кадровика или ассистенток охраняемого». Фото instagram.com/fujosecurity

Стереотипы клиентов формируют рынок спроса. Почитайте сайты вакансий: рост от 190, крепкого телосложения, опыт в спецподразделениях, чемпион по боксу, ММА, свой травматический пистолет и разрешение на него. То есть, клиент зачастую хочет получить в свое распоряжение одного, может, двух-трех телохранителей, работая с ними напрямую, без ЧОПа — отсюда и требование на свой «травмат». В крайнем случае клиенты могут оформить их в свой аффилированный ЧОП с лицензией на оружие.

Замечу, что клиент не может самостоятельно оценить профессионализм телохранителя, так как его критерии подбора исходят из его личного понимания комфорта, быта и имиджа. Найм чаще всего происходит через доверенное лицо, а там уж как повезет — неизвестно будет ли это доверенное лицо являться специалистом в личной охране или нет. Я помню случай, когда таким доверенным лицом у одного олигарха оказался его двоюродный брат-«вдвшник», который подыскивал телохранителей через «Авито» (искать личную охрану по сайтам вакансий — это не приемлемо, если что).

В то же время, со стороны регулятора — Росгвардии — существует определение «охранник», имеющий право работать с оружием. Человек с улицы может просто захотеть стать охранником: он окончит двух-трехнедельные курсы, а затем получит удостоверение шестого разряда — то есть, с оружием. Собственно, с момента получения документов он может официально работать в ЧОПе — и в банке, и в инкассации, и в «личке» — как сложится.

На данный момент профессиональная специализированная подготовка телохранителя — это забота самого телохранителя. Стандартная ситуация в России — это, когда желающие проходят семидневные курсы стоимостью около 120 тыс. рублей, после которых им выдается «диплом» на никем не сертифицированный курс. Просто «был, прослушал». Причина в том, что сейчас нет возможности сертифицировать ни один курс для телохранителей — де-юре такой профессии даже нет (пока), как нет устоявшихся профстандартов, заверенных Росгвардией, на которые можно было бы опираться.

Не исключено, кстати, что существуют некие лоббисты, жаждущие пристроиться к госкормушке, навязав свои частные тренинги для телохранителей как официальные. В данном случае нужно быть очень осторожными — при такой коррупционной развязке может пострадать все и без того многострадальное профессиональное сообщество.

Со стороны регулятора — Росгвардии — существует определение «охранник», имеющий право работать с оружием. Фото og.ru

— Насколько мне известно, одним из основных «камней преткновения» в проработке необходимого законодательства в РФ является применение оружия. Сейчас охранники в России применяют оружие, чтобы де-юре защитить имущество клиента, а де-факто, чтобы защитить его жизнь.

— Вообще, наша задача не допустить ситуации огневого конфликта, но, если такая ситуация возникла — первая задача защитить клиента, самому остаться в живых, а затем решать возникшие проблемы. Для этого должны обговариваться на берегу условия с заказчиком, что в таких случаях он оплачивает услуги квалифицированного адвоката. В России были случаи, когда клиент просто бросал своих защитников, не оказывая им правовой поддержки.

Что касается опыта других стран, то в Великобритании оружие полностью исключено, в США — либерально. Это зависит от оружейной политики конкретной страны. При охране путешествующих за рубежом высокопоставленных лиц и в особых случаях, при наличии реальной угрозы, бывает, что телохранители работают в связке с иностранным полицейским сопровождением, у которого есть полномочия на использование оружия.

— Если резюмировать, то каковы главные проблемы и барьеры, с которыми сталкиваются частные охранные службы в России? Что необходимо изменить в первую очередь?

— Думаю, ценообразование. В охранном сообществе было достаточно много разговоров о том, чтобы перестать демпинговать — это путь в никуда для всей охранной индустрии. Он ставит под угрозу качество выполнения работ, кадровую подготовку. Для услуг личной охраны демпинг тоже есть, но это вопрос образованности клиента в отношении ценообразования качественных услуг.

«Первое, откуда мы можем ожидать атаку и выведывание фактов о клиенте — это соцсети»

— Наталья, в нашей беседе вы уже упомянули собственное охранное агентство. Хотелось бы расспросить вас о том, как выстраивается его работа. Что за «идеальный винегрет»?

— Моя компания зашла на рынок в 2016 году со своим видением «продукта» — услуг личной охраны. Компания специализируется исключительно на личной охране и относящихся к ней услугах и дисциплинах. Если взять любой ЧОП, то вы увидите список услуг — от охраны всевозможных объектов (складов, больниц, ТЦ) до установки сигнализаций, ну, и плюсом может идти личная охрана. Вызов за час, приедут по первому зову, оплата почасовая — 800—1000 рублей за час (все так, как продиктовано потребительским спросом). Во многих случаях клиент сам говорит скольких человек ему предоставить.

Мы же специализируемся на долгосрочных контрактах. В качестве краткосрочных в основном выступает сопровождение в зарубежных поездках. Для того, чтобы мы взялись за работу, нам нужно сделать «проектирование», провести аудит, сделать просчет и оценку риска. Количество человек, автомобилей, технические средства охраны офиса, резиденции, гаража и так далее. То есть, для нас личная охрана — это не на променад с клиентом сходить, а построить целую «экосистему».

«Первое, откуда мы можем ожидать атаку и выведывание фактов о клиенте — это соцсети самого клиента и его родственников, друзей, а также электронные гаджеты и публичный вай-фай». Фото: commons.wikimedia.org / Alisher Hasanov

Такой подход заключается в следовании тем стандартам, которые диктует сегодняшний день. Мы живем не в 90-х, а во время цифровых технологий. Риски меняются и становятся «гибридными». Первое, откуда мы можем ожидать атаку и выведывание фактов о клиенте — это соцсети самого клиента и его родственников, друзей, а также электронные гаджеты и публичный вай-фай. Все чаще «нападения» и первая фаза конфликта стартуют с атаки на репутацию, причем не только через СМИ, а именно через соцсети.

Казалось бы, а причем тут личная охрана? А я вам отвечу: в задачи личной охраны всегда входило предотвращение нежелательных действий против клиента, а это включает в себя как мониторинг его физического, так и информационного пространства. Прежде чем перейти в физическую плоскость, конфликт проходит две-три фазы развития, где его и необходимо надежно купировать. А для этого нужны свои методы и инструменты.

Внутри компании мы стали применять свой термин «управление персональными рисками», который включает в себя многие элементы личной безопасности и даже управление репутацией. А термин «личная охрана» включает в себя те основные дисциплины, на которых строится физическая охрана, сопровождение, маршруты передвижения и так далее. Кстати говоря, эти дисциплины также претерпевают сейчас изменения в связи с технологическим прогрессом.

«Управление персональными рисками» дает понять, что одним-двумя громилами тут никак не обойдешься. Для таких задач нужна целая команда профессионалов, а также очень «продвинутый», понимающий клиент, который был бы лидером такой, «играющей» за него команды. Мы досконально подбираем круг специалистов, телохранителей и охранные средства под задачу и ситуацию клиента, под его «проект». Помимо этого, мы подбираем учебную программу для новой команды клиента, которая длится 2-3 недели до входа в «проект», а также проводим регулярный тренинг и «разбор полетов» в течение всего времени контракта.

Если кому-то не нравится наш подход, значит он не наш клиент. Он может обратиться хоть к «частнику-фрилансеру», работающему вне закона о частной охранной деятельности, хоть в любой понравившийся ему ЧОП, чтобы вызвать «охранника на час» — это его свободный выбор. Если же клиент давно искал «интеллектуальную охрану», привык к брендовым вещам, то он придет к нам.
К примеру, наш состав группы личной охраны начинается минимум с четырех человек в одну смену. Приближено к лучшим традициям охраны первых лиц.

Также хочу сказать пару слов о рынке. Однажды мне поступил анонимный звонок от одного «телохранителя» (возрастом где-то 50+), который сказал мне, что он на этом рынке уже давно, что он выстраивал отношения с клиентами еще с 90-х и просто так, без боя этот рынок он мне не отдаст. На мой взгляд, это похоже на агонию. То же самое, но, может быть, в более мягкой форме мне говорили и представители старшего поколения из одной ассоциации ЧОПов. Разве можно такими методами пытаться выиграть рынок? Если клиент ушел к конкуренту — значит пора менять что-то у себя.

«К достижению им тридцатилетнего возраста мы получим специалиста, заточенного исключительно под задачи личной охраны, с опытом аналитики, со знанием иностранного языка и культурных особенностей разных стран». Фото instagram.com/fujosecurity

— Наталья, а как найти телохранителя для своего агентства?

— Знаете, это как добывать крупицу золота в уже просеянных отвалах. Хорошие специалисты — всегда трудоустроены и редко меняют место работы. Такова специфика. Именно поэтому мы берем только долгосрочные контракты, готовим кадровый резерв заранее и берем время для подбора кадров индивидуально под клиента. Кадровый фактор — основной в безопасности.

— Скорее всего, подавляющее большинство видели телохранителей только в кино и сериалах. Там эти люди описываются как настоящие суперагенты (им присуща не только физическая сила, но и острый ум, способность четко и быстро анализировать ситуацию, прогнозировать опасность). Насколько художественный образ близок к реальности? И как вообще готовят телохранителей?

— Я бы ответила на этот вопрос очень кратко. Единственное, что я хотела бы подчеркнуть — один в поле не воин. Телохранитель имеет те же физические ограничения тела, что и другие люди. Для обеспечения реальной безопасности, а не ее иллюзии, вам нужна слаженная команда.

— Наталья, согласно относительно свежему законопроекту «О частной охранной деятельности», телохранителем может стать только человек, проработавший не менее трех лет в оперативных или следственных подразделениях и прошедший специальную подготовку. Как вы смотрите на это? Считаете ли вы данное условие серьезным ограничением?

— Я знаю много молодых ребят, которые работают на госслужбе и, если кто-то через 3—5 лет придет ко мне и скажет: «Я уволился, хочу работать в «личке», у меня будут большие подозрения насчет его увольнения и благонадежности в целом. А на пенсию выходят в возрасте 40+ (для нашей компании это очень поздний возраст, чтобы начинать переквалифицироваться).

В личную охрану приходят по-разному — так складываются судьбы людей, есть определенные таланты. Я понимаю озабоченность по поводу того, «что в «личку» идут все, кому не лень». Все это создает общий негативный портрет самой профессии телохранителя. Однако попытка урегулировать качество профподготовки ограничительными мерами приведет к еще большему кадровому голоду.

Возвращаясь к моему убеждению про внутрикорпоративный стандарт: компания вправе устанавливать свою кадровую политику и проводить повышение квалификации своих сотрудников. Мы принимаем в состав группы с 28 лет, с целью вырастить сотрудника в течение двух лет, постепенно повышая его в должности в соответствии со сложностью выполнения задач. К достижению им тридцатилетнего возраста мы получим специалиста, заточенного исключительно под задачи личной охраны, с опытом аналитики, со знанием иностранного языка и культурных особенностей разных стран. Это может быть и мужчина, и женщина — работа происходит в смешанных группах, в зависимости от задач и таланта каждого. К 45 годам уже можно рассматривать сотрудника в качестве инструктора или сотрудника аналитической-оперативной службы. Минимизация кадровой текучки связана со спецификой сферы безопасности.